Белый, как снег (СИ)

Ребята спустились вниз, неодобрительно поглядывая на меня. Некоторые из парней считали – и не без оснований, что я – жадный, не хожу в группе оттого, что не желаю делиться своими тайными местами. Что ж – это было правдой.

- Эй, смотри, чтобы тебя не разорвали дикие свиньи! Говорят, их недавно видели неподалеку! – крикнул мне на прощание Джек, я кивнул и помахал ему рукой.

На самом деле, я не верю в эту байку про свинов в канализации, да еще настолько злобных, чтобы нападать на человека. Но для удовольствия Джека и чтобы не раздражать ребят сделал вид, что принял к сведению. Я для остальных тошеров как бельмо на глазу: хожу всегда один, приношу добычи на приличную сумму и все не умираю, да не умираю! Работка у нашего брата опасная: может завалить, могут крысы покусать, или вода появится откуда ни возьмись – где-то шлюз откроют - и потонешь! Потому ходят группами, чтобы протянуть в случае беды руку помощи. А я, несмотря на частенько предрекаемую гибель, всегда работаю в одиночестве и ничего со мной не случается. За эту необъяснимую удачливость меня прозвали Любимчиком Королевы Крыс. Глупость несусветная! Я своим женам не изменял, чтобы удостоиться удачи в подарок. Впрочем, свои мысли на эту тему я всегда держу при себе и охотно отзываюсь на кличку «Любимчик». Пусть их. Главное, чтобы зла не таили!

Я проверил трещины, в которых частенько застревают смытые монетки. Сегодня ничего. Пришлось тащиться в глубину, там был перепад уровня пола и в щели намывались всякие тяжелые предметы. Так, что тут у нас? Подкова, несколько ложек, и пара монет, из которых, ух ты! Одна из монет оказалась золотым совереном, теперь заживем! Продолжать поиск в вонючих завалах и далее не имело смысла – золотого нам хватит и на еду, и выдать задаток парням, и выкупить места в почтовой карете. Я отправился в обратный путь, фонарь освещал путь, по стенам метались тени, под ногами тихо чавкало. Внезапно что-то меня насторожило: какой-то звук. Я обернулся, «бычий глаз» высветил замерших на задних лапках крыс. Эти грызуны были постоянными спутниками сточных охотников, во всяком случае, за мной всегда следовали одна-две. Иногда я подкидывал им ссохшуюся корочку хлеба уже не пригодную для людей, но принимаемую грызунами с благодарностью. Не знаю, вот большинство крыс не любит, мне же они казались даже милыми. У них такие симпатичные крохотные лапки с почти человеческими пальчиками!

Однако, сегодня мой эскорт был настораживающе многочисленным. Не одна-две, а больше, чем я смог сосчитать. Пока я разглядывал серую компанию, они не двигались, казалось, тоже разглядывая меня. Вдруг крысы зашевелились, разделились на две колонны, уступая дорогу самой крупной особи, что я когда-либо видел. Крыса неторопливо прошествовала между рядами серых спин и остановилась в шаге напротив меня. Ее тело скрючилось, шерсть с тихим шорохом осыпалась на пол, меня продрал мороз по хребтине, я хотел попятиться, но ноги словно окаменели – я не мог их поднять. В полной тишине крыса на моих глазах превратилась в… Грету.

- О, Грета, привет! – я не нашел ничего лучшего, чем поздороваться.

- Здравствуй, Кевин, - Грета мягко улыбнулась, в свете фонаря ее глаза блеснули красным, когда она чуть повернула голову, - ты ведь так и не догадался, да? У тебя такое смешное лицо!

- Нет, - я покачал головой, ощущая себя дураком.

Грета была моей первой любовью. Я встретил ее еще до первой жены, и мы встречались почти год, а потом она ушла, объяснив этот поступок непонятным «так надо». Сейчас я смотрел на нее и, несмотря на пролетевшие годы, она была так же прекрасна, как в нашу первую встречу. Я так ей и сказал, она рассмеялась:

- Милый Кевин! А ты все так же обходителен.

- Грета… я очень рад тебя видеть, хоть мне все еще немного обидно, что ты тогда ушла, - начал я, надеясь вызнать у Королевы, отчего она вдруг решила мне открыться именно сейчас, но она меня перебила:

- Обидно? Кевин, ты не представляешь, как мне было обидно! Но что делать – разве есть человек, готовый к тому, что его жена по ночам превращается в крысу? Разве крысы не отвратительны вашему взору?

- Ну, ты же знаешь, я никогда не считал крыс неприятными…

- Ох, ладно, давай не станем ворошить прошлое. Я здесь, чтобы попрощаться. Ты ведь уезжаешь? Значит, вампиры?

- Да. Так уж получилось.

Я стоял и смотрел на Грету и в моей груди снова все сжималось и тянуло, как тогда, когда она ушла.

- А знаешь, у одного из моих сыновей разные глаза, - сказал я, помолчав.

- Такое бывает в семьях любимчиков Королевы Крыс, - усмехнулась Грета.

- Может… может, попробуем еще раз?

- Что попробуем? – Грета вскинула бровь, я проговорил, ощущая себя идиотом, цепляющимся за соломинку: