Берегини

Беседа получилась не из приятных. Не только Сида, но и другие жены были недовольны тем, как Халла готовит еду и помогает им по хозяйству. Ботхильд стояла, скрестив руки на груди, и слушала, как они называли девчонку неумехой и лентяйкой. Вспомнили и мать ее: была бы жива – не гордилась бы такой дочерью.

Халла молча теребила в руках косу. Щеки ее горели от стыда.

– Полно вам, праздник ведь сегодня, – наконец, проговорила Ботхильд. Она взяла Халлу за руку и вывела ее во двор. Поставила перед собой и спокойно сказала:

– Приходи ко мне, научу всему, что тебе нужно знать и уметь. Если, конечно, хочешь.

Халла робко взглянула на нее и еле слышно ответила:

– Хочу…

День свадьбы выдался по-летнему солнечным. На склонах поросших лесом гор шелестели залитые светом золотые, багряные, желтые и изумрудные кроны, небо было ярко-голубым и безоблачным, и Йорунн с улыбкой говорила, что это щедрый подарок Великой Матери к свадьбе Зорянки и Халльдора. Младший брат конунга уже заплатил мунд и теперь ждал невесту возле длинного дома. Когда она появилась в окружении подруг, Ивар Словенин подвел приемную дочь к жениху и вложил ее тонкую руку в ладонь Халльдора. После этого все повернулись к стоящему неподалеку Сакси: что теперь скажет ведун, говоривший с богами в капище? Не погас ли жертвенный огонь, когда он называл имена жениха и невесты? Не потемнело ли каменное лицо Фригг, когда он спрашивал ее о будущих детях?

– Ясень вашего рода гордо раскинет ветви и станет с годами лишь выше и крепче, – проговорил Сакси. – На новой земле он пустит корни, не засохнет в жару и не согнется в бурю. Это все, что боги велели мне вам передать.

Те, кто слышали это, облегченно вздохнули. Предсказание было добрым, оно обещало мужу и жене долгую жизнь и достойных наследников.

– Не великоват ли посох для безусого мальчишки? – добродушно усмехнулась стоящая среди женщин Ботхильд. Она не была на посвящении, и не видела, каким был Сакси в тот вечер.

Услышав ее слова, Сигурд хёвдинг повернулся к ней и ответил так:

– Отец Асов, Один, тоже когда-то был молодым.

После все отправились в длинный дом и расселись по старшинству за столами, накрытыми для праздничного пира. И угощение было не таким, как на острове Хьяр – на деревянных блюдах лежало вдосталь мяса и дичи, жареной и копченой рыбы. В широких мисках подносили нежный белый сыр, а рядом выкладывали ломти сыра что потверже. Пива и хмельной медовухи сварили дня на два; для младших выставили ягодный напиток и скир, а жениху и невесте наливали одну лишь чистую воду – так испокон веков делалось в Рикхейме, и вождь Эйвинд счел этот обычай весьма разумным. Халльдор не стал возражать. Он и так был опьянен происходящим, и более всего – робким и ласковым взглядом своей молодой жены.

Еще один человек на этой свадьбе чувствовал себя, словно влюбленный жених. Стоило Сигурду хёвдингу один раз поглядеть на пышногрудую Ботхильд, как сердце его, молчавшее столько лет, вдруг начало биться быстрее. И на пиру он все старался сесть так, чтобы видеть ее и слышать, как она смеется. А смех у Ботхильд был звонкий, как у молоденькой, и от него огромная грудь повитухи так и ходила ходуном. Не только Сигурд, другие мужи тоже заглядывались.

Как и полагалось, поднимали чаши за конунга и ярла, после вознесли хвалу богам за хороший урожай и вспомнили добрым словом ушедших предков. Много славного было сказано и о Халльдоре, о его храбрости и воинских умениях, и о красоте юной Сванвид, которая выросла на далеком словенском берегу. Жители Рикхейма не слышали их историю и просили рассказать ее до того, как молодых поднимут из-за стола и уведут в отдельные покои. Зорянка оглядела подруг и ответила, не раздумывая:

– Пусть Йорунн расскажет.

– Великая Мать прядет нити людских жизней, а вещие Норны ткут из них ковер бытия, – начала свой сказ молодая ведунья. – И порой, чтобы свить воедино две судьбы, выплетают они узор настолько причудливый, что не сразу поймешь, для чего происходит то или это, к добру или к худу ведет…

– Все так, – задумчиво проговорил Сакси, сидевший подле Эйвинда. – То, что казалось нам бедой, после становится благом, а то, что казалось благом, оборачивается бедой.

Он замолчал, и все снова повернулись к Йорунн. А ей вдруг подумалось, что ведун говорил не о Зорянке и Халльдоре, и не о том, что случилось тогда. И что эти слова нужно запомнить: они непременно всплывут в ее памяти… знать бы еще, как скоро.

Девушка собралась с мыслями и продолжила:

– Ранним утром в море, недалеко от словенского городка Радонца, или по-здешнему Гледеборга, появился корабль северян…