Берегини

Хьярти досадливо поморщился – надо же было такое сболтнуть! И живо перевел разговор на другое, стал рассказывать, как на обратном пути корабли угодили в шторм. Эйвинд его почти не слушал. Хмурился и молчал, думая о чем-то своем.

В этот раз Йорунн выглядела такой же взволнованной, как Унн или Гудрун, словно тоже переживала разлуку с любимым и считала дни в ожидании встречи. Подруги все удивлялись, кого она там высматривает на палубе кнарра? Быть может, у молодой ведуньи появился жених? Спрашивали потихоньку у Фрейдис; та разводила руками – мол, знать ничего не знаю, ведать не ведаю…

Наконец, по сходням на берег стал спускаться Хаук, и Йорунн сразу же подбежала к нему:

– Привез? – еле слышно выдохнула она.

– Все как просила, – ответил молодой воин и протянул ей тяжелый сверток. Девушка отогнула край холстины, заглянула внутрь. Улыбнулась:

– Точно такой… А тесьма где? И нитки?

– Не бойся, не забыл, – Хаук полез в кошель, зазвенел монетами. – Торговец попался сговорчивый, и твоего серебра немного осталось. Возьми вот.

Йорунн перехватила его руку, покачала головой:

– Не надо. Оставь себе. Или попроси кузнеца, чтобы сделал для рыжеволосой Гуннхильд красивый браслет.

И поспешила домой, прижимая к груди драгоценный сверток.

Плотно прикрыв за собой дверь, Йорунн положила свою ношу на лавку, зажгла светец, а потом уже бережно развернула холст и вынула отрез дорогого алого шелка. Провела ладонью по прохладной гладкой ткани. Размотала клубок красивой узорной тесьмы, проверила на прочность блестящую золотую нить.

– Красота-то какая! – всплеснула руками старая Смэйни. – Неужто платье себе надумала сшить?

– Нет, Смеяна Глуздовна, – отозвалась девушка. – Это подарок для… одного человека. Буду рукодельничать долгими зимними вечерами, к празднику Сумарблот как раз успею. Только прошу тебя, матушка, никому о том не рассказывай! Ни старшим женам, ни девчонкам на посиделках… ни даже Эйвинду конунгу, если вдруг спросит!

Старушка улыбнулась еле приметно. И пообещала молчать.

Глава 27

Зима подступала все ближе, и лес, прежде густой, зеленый и шумный, сделался бесцветным и тихим. Мало где осталось листьев – облетевшие, потемневшие, они шелестели под ногами, и сквозь поредевшие кроны проглядывало бледно-голубое уставшее небо. А светлое озеро, казалось, уже сковал тонкий прозрачный лед – так тиха и неподвижна была водная гладь. И все вокруг стало таким торжественным, хрупким и спокойным, что можно было услышать, как падает на землю неосторожно задетая паутинка.

Йорунн знала, что до первого снега остались считанные дни. В воздухе уже чувствовался его холодный и чистый запах; еще немного – и северный ветер пригонит набрякшие темно-серые тучи, которые затянут сперва все небо от края до края, а потом начнут потихоньку укутывать землю пушистым снежным платком. Надолго придется забыть о лете, о теплом и ярком солнышке, о зеленой траве – крепким сном будет спать Великая Мать, ожидая, когда разбудят ее по весне лебединые крики.

А молодую ведунью предстоящей зимой ожидало немало забот. Каждый вечер она садилась к светцу, расстилала на коленях алый шелк и принималась вышивать. Ровными стежками приметывала по краям золотистую узорчатую тесьму, а когда уставали глаза и пальцы – просто сидела и смотрела на гладкую ткань, придумывая, как еще лучше можно ее украсить. Трудная работа впервые была не в тягость, а в радость, потому что делалась для единственного, любимого.

Кроме того, Йорунн с начала осени стала подумывать о том, чтобы найти себе помощницу. Не просто малолетнюю девчонку, которую можно посылать с разными поручениями, а толковую да разумную девушку, умеющую чувствовать, способную услышать голос Великой Матери и научиться служить ей. Йорунн рассуждала так: если все задуманное благополучно свершится, следующим летом она уйдет из Рикхейма вслед за Эйвиндом, и Сакси наверняка последует за ними. Кто же тогда останется здесь, в Вийдфиорде, чтобы позаботиться о людях Асбьерна?

Но пока, сколько ни присматривалась она к местным девушкам, ни в одной не почувствовала скрытого дара, ни к одной душа не потянулась. Да и сами красавицы не выказывали желания изучать заговоры и целебные травы – разве что когда речь заходила о приворотных зельях. Йорунн не раз уже просила Великую Мать помочь ей или подать какой-нибудь знак – все напрасно. Пробовала поговорить с Сакси – тот отмахнулся: всему, мол, свое время. Не к вождю же идти за советом, у него и без того дел невпроворот.

Впрочем, переживала она недолго. Очень кстати вспомнились матушкины слова: если больше не можешь ничего сделать – успокойся и просто жди.