Читаем Бересклет полностью

Большой и сильный ветерпосле ветра землетрясение.. после землетясения огоньпосле огня веяние тихого ветра.

Или, по-славянски, глас хлада тонка.

Александра Петрова

1. Стихи

1. Бересклет

(вариации на тему одного романса)

Ветер и вишня бросают в окноГорстку заученных нот сарабанды,Тонкого ливня немое киноЛьётся за окнами утлой веранды —Это корабль, утонувший давно.Бледная радуга вдруг озаритМир, окольцованный узкоколейкой,Робкая рябь по воде пробежит,
Мальчик с ведерком идет за уклейкой,Поздний кузнечик в траве зазвенит.И от зари загорится просторВыцветшей нивы и ярких озимых,чисто омытый откликнется борголосом, спрятанным в неопалимыхзвонких деревьях его до сих пор.Знаешь, раскрылся уже бересклетПтичьим карминно-оранжевым оком.Вспомнишь ли время, которого нетСлушая гаснущий в небе широкомПоезда гул или пенье планет?2004

2. Последний праведник

Ангел смерти выходит из дома Лота,Праведнику десницей закрыв глаза.На заре проходят сквозь городские ворота;Тишина; кузнечик стрекочет; близка гроза.
Высохла пальма; колодец пуст; отравлены брашна.В городе весть разносится: умер Лот.Последний праведник умер – и, значит, страшноеВ Ниневии и в Содоме грядет.Ноябрь–декабрь 2005

3. Благовещенье

Холодно чистое небо пока,Выпорхнет птица, сорвавшись с шестка,Свист издалека заслыша.Сквозь колыханье воздушных слоевСлышно биение колоколов —выше, и выше, и выше!Быстр алебастр, чист небосвод,Носится голубь над просинью вод.Скоро и Пасха настанет.Долго ли – теплое время придет,Стриж в переносице брови сомкнет,
В небо прогретое прянет.Солнечный ветер подул и накрылПару трещеткой распахнутых крыл,Перьев сквозистых гребенку.Вяхирь и ветер отныне – одно,Пресуществление солнца в вино.Глас хлада тонка.май 2007

4. Бирюза

Ветер вздымает натянутый плат.Там, в вышине, бирюза и агат.Кто же с волною елея смешалСтёртый в прозрачную пыль минерал?Стриж, вдруг ныряющий вниз головой,Воздух кромсает в клочки предо мной.Что же и верность, и совесть моя?Вихря поглотит меня полынья.То, что идёт неизбежной волной
с юга и севера, вновь надо мной.С юности ты мне знакома, гроза!Молнией мне застилает глаза.Всё оживлённей мерцание спиц,Слышится гром грозовых колесниц.Крик потревоженных бурею птиц,Лестницы лиственниц, вспышки зарниц.Вод нисходящих раздробленный весРушится волнами ветра на лес.Станут ли кости мои бирюзой,Яркой, как просинь небес пред грозой?Слов набегающих асиндетон,Глохнущий гром, затихающий звонЛопнувшей лампы; осколки слюды,Всё заглушающий шорох воды.Небо сгустилось уже надо мной –Станут ли кости мои бирюзой?2005
Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Лекарь Черной души (СИ)
Лекарь Черной души (СИ)

Проснулась я от звука шагов поблизости. Шаги троих человек. Открылась дверь в соседнюю камеру. Я услышала какие-то разговоры, прислушиваться не стала, незачем. Место, где меня держали, насквозь было пропитано запахом сырости, табака и грязи. Трудно ожидать, чего-то другого от тюрьмы. Камера, конечно не очень, но жить можно. - А здесь кто? - послышался голос, за дверью моего пристанища. - Не стоит заходить туда, там оборотень, недавно он набросился на одного из стражников у ворот столицы! - сказал другой. И ничего я на него не набрасывалась, просто пообещала, что если он меня не пропустит, я скормлю его язык волкам. А без языка, это был бы идеальный мужчина. Между тем, дверь моей камеры с грохотом отворилась, и вошли двое. Незваных гостей я встречала в лежачем положении, нет нужды вскакивать, перед каждым встречным мужиком.

Анна Лебедева

Проза / Современная проза