Берк. Оборотни сторожевых крепостей

— И что? — растерялся гном и чуть не спросил у стоявшего рядом оборотня, почему они ее не съели.

— Ничего… Нет у них ничего на постирку, — грустно объяснила Бёрк.

— Не тронули? — зашептал ей в ухо Татимир, когда они оказались в кухне.

— Нет, — замотала головой девушка. — Привет, па! — кивнула она отцу.

Он как раз выгружал из огромной корзины дрова для приготовления ужина. Тут же крутилась кухарка. Орк уронил ворох поленьев и схватился за одно, словно за палицу. От удивления и страха его лицо побледнело. Как дочка оказалась тут? В этом гнезде оборотней?

— Все врут ваши сказочки. — Бёрк смело заявила это Сфеносу и Татимиру. — Никто на меня не кидался, не рычал и не кусал.

Она хорохорилась и изображала из себя такую беззаботную простушку. Еще хотела сказать, что очень даже приглянулась кое-кому из волчьей стаи, и показать хозяину язык, но вовремя его прикусила. Судя по лицу Сфена, вечером ее и так ждала порка.

— Не обижали? — неуверенно переспросил орк.

Он готов был защищать ее даже ценой собственной жизни. Последние дни орк был предельно осторожен с незваными гостями, даже боялся входить в кормильню, чтобы на нем двуликие не учуяли ее запаха.

— Да говорю вам, им все равно. Нормальный народ. Подобрей нашего Адуляра будут. — ответчица, само спокойствие.

Сфенос задумался, переваривая слова дочери. Странно, очень странно. На Бёрк он отчетливо чуял волчий запах. Хоть нюх у орков на порядок ниже, чем у оборотней, но запахи различать он мог отлично. Значит, не врет девчонка, была рядом с двуликими. И достаточно долго, чтобы они почуяли её аромат. Тогда почему не напали?

— Нормальный народ… — Татимир почесал бороду и переглянулся со Сфеносом. — А что, вполне может быть… Они же эти, как их?.. Последние! Они, поди, и с запахами не сильно знакомы, и с народами. Родились-то уже после войны и выросли далеко отсюда — за Великим лесом. — Гном словно разговаривал сам с собой, но делал это достаточно громко, чтоб орк слышал его и понимал. — Откуда им знать запах… орочьего дитя.

Сфенос понял. Оборотни не узнали в Бёрк человека и потому и не восприняли как врага. Вот в чем разгадка: не знаешь, как пахнет человек — не найдешь человека! Великан облегченно отбросил полено, вздохнул и успокоился. Теперь можно было не волноваться за Бёрк, пришлые поверили в их легенду.

14. Ортоклаз

Погода за окном испортилась, и всю ночь накрапывал холодный дождь. Настроение было под стать. Работать не хотелось, но урчавший живот гнал ее сквозь вязкие лужи в тепло Татимировой гостиницы. Сегодня как орку окончательно выздоровевшему Бёрк нужно рьяно приступить к своим обязанностям. Порядком засаленная за время ее отсутствия кормильня срочно нуждалась в генеральной уборке. И Бёрк мыла, терла, выметала.

Под столами и лавками собралось два совка крошек, несколько ломтей зачерствевшего хлеба, уже порядком объеденного мышами, одна ложка, горсть костей и медная монетка. Вот последней орчанка очень обрадовалась и быстренько сунула ее в карман. Что выпало из кармана пьяного посетителя на пол харчевни, то пропало в цепких лапках подавальщицы — вот такой закон дикого гномьего хутора, придуманный и воплощённый в жизнь Бёрк.

После находки настроение немного улучшилось, она воспряла духом. Может, не все потерянно? Оборотень соскучится по ее запаху, обдумает свое поведение и согласится остановиться только на поцелуях. Ведь было хорошо. Обоим. Подумаешь нервничает. С кем не бывает?

Вон Татимир тоже стоит и подергивает усами. Боится, что приехавшие оборотни напьются до потери двуногого облика и разгромят его гостиницу. Ведь они почти не закусывали. Но волнуется он зря. Суда по рассказам Полли, двуликие вели себя прилично, хоть и хлестали медовуху немеряно. А что не ели, так видно же, что не голодные. Приходят сытые, довольные.

— Значит, готовят сами, — истолковывала свои наблюдения повариха. — Экономят, или еда им наша непривычна. Я думаю, что они мясо сырым едят, ведь полузвери все-таки. Хотя могу и ошибаться, хлеб ведь у нас покупают. И как много. В день три кадки теста приходится замешивать. Значит, запечённым не брезгуют.

«Не брезгуют, — кивала Бёрк и продолжала драить полы. — И запечённым, и жареным не брезгуют, только от принципиальных орчанок нос воротят».

Дверь резко распахнулась, впуская холодный осенний ветер, и ударилась о стену. Светлый проем загородило что-то огромное, в комнате потемнело, словно раньше времени наступил вечер. В просторной комнате сразу стало тесно. Бёрк подняла голову и увидела трех зеленых великанов, ввалившихся в кормильню. Орки.