Берк. Оборотни сторожевых крепостей

— Ты ловишь рыбу? — удивился Гел.

Они подъехали к мосту через речку, и шум мельничного колеса громким всплеском приглушил его голос.

— Что? — переспросила Бёрк.

— Ловишь рыбу? — повторил он громко и вскинул руку, как делают рыбаки, забрасывая крючок в воду.

— Да, ловлю. На удочку и сетью. И делаю это отлично, — с гордостью заявила девушка. — Здравствуйте, — кивнула вышедшему из дома мельнику и смущенно спряталась за плечами оборотня.

— Что такое? — Гел понял, что орчанка застеснялась посторонних глаз, но решил немного подтрунить над ней.

— Ох и разговоров теперь будет…

Щеки зарумянились, и кожа на лице стала казаться темней.

— Тебя будут ругать? Отец?

— Не знаю.

— Ты не сказала ему? Ну, про нас?

Оборотень и сам не знал, как можно назвать их отношения. Как бы он объяснил такое своему родителю, будь тот жив? Обычная случка? Вынужденный перекус во время постельной голодухи?

— Не сказала.

Отец ее не спрашивал, а Бёрк не сообразила, как о таком объясняться. Молчала и просто дождалась, когда уедет в лес.

— Он будет против? Оборотни ему не нравятся?

Сфенос при встрече косился на двуликих недовольно. Не только на альфу — на всю стаю. Без агрессии, но и хозяйского радушия в воздухе не витало.

— Он… не то, что против… Это из-за предрассудков. — Не хотелось, чтобы Гелиодор думал про Сфеноса плохо, но стоило предупредить.

— А! Это из-за войны, наверное. В каждом народе есть такие.

Гелиодор вспомнил косые взгляды, которыми провожали жители его стаю на городских улицах.

Частенько от оборотней шарахались и обходили их стороной. Особенно часто так делали местные вблизи границ. Да, двуликих часто принимали за убийц и людоедов, но какое ему дело до тупых придурков? Если в голове не хватает мозгов понять причин войны, то такая голова не стоила внимания. А если ее носитель оказывался особенно говорлив, то оборотень охотно затыкал его.

— Скажи ему, что я из смирных, старые обиды не вспоминаю. Живу как получается, врагов не ищу. — Та война — тема неприятная. Гелиодор решил переключиться на хорошее. — Вон там я кабана свалил, — кивнул он в сторону дубовой рощицы. — Секача. Клыки в два пальца.

— О! — с готовностью закивала девушка.

— Ох он мне шкуру и попортил! Рассек вот отсюда и до… — Гелиодор задрал рубашку и показал свежий шрам на боку.

— Ужас! — прижала руки ко рту девушка. — Он чуть не убил тебя!

— Ерунда, — гордо отмахнулся Гел. — Через пару дней и шрама не останется.

Всю дорогу они разговаривали, не умолкая. Оказалось, им было, что обсудить и что рассказать. Сначала Бёрк рассказывала о грибных и ягодных местах, мимо которых они проезжали, пересказывала забавные случаи, произошедшие здесь с ней или с кем-то из жителей хутора. Гел с интересом смотрел на её лицо. Бёрк украшала свои истории богатой мимикой и часто сама заразительно хохотала над своими шуточками. Хорошенькая… Не красавица, но ведь действительно хорошенькая. Зеленый цвет и неровности на коже оборотень перестал замечать. Так бывает, например, когда наслаждаешься прекрасным видом из окна и совсем не видишь пыли на стекле.

Когда повозка забралась дальше, туда, где Бёрк раньше не бывала, рассказывать начал Гелиодор. О том, как и какую добычу поймал в этой местности. Тут олень, здесь лось. В гуще слева — пару глухарей. Она и не знала, что в округе хутора водится все это. Час спустя они достигли цели. Поскрипывая, телега выехала на широкую лесную прогалину. Деревья, окружавшие её, спускались к самой кромке реки, беря, почти идеально круглую полянку, будто в хоровод. Лес вокруг состоял в основном из клёна, нечасто пересекаясь с молодыми пушистыми ёлками. Сейчас, на половину опавшие кленовые листья горели всеми оттенками красного, а темная еловая зелень оттеняла их яркость.

На реке действительно имелись водопады. Невысокая гора, с которой текла река, была в этом месте будто обрублена мечом. Чистая вода, со звонким, не громким звуком, падала в глубокую заводь. Вокруг все густо усыпано огненными листьями. Под таким нарядным ковром, контур берега почти не угадывался.

Гелиодор легко спрыгнул с телеги и, обняв Бёрк за талию, одним плавным движением поставил ее рядом. Устав от долгой езды, она блаженно потянулась. Вдохнула полной грудью свежий лесной воздух.

Их окутала сонная тишина, нарушаемая лишь всхрапыванием лошади.

— Нравится? — кивнул на воду.

— Восхитительно, — смотря на красивый мужской профиль, согласилась Бёрк.

— Пройдись пока, оглядись.

Гелиодор подтолкнул ее в сторону речки, а сам взялся за уздцы. Быстро выпряг лошадь и отпустил пастись. На сухом месте ближе к деревьям, где яркое солнце не сильно припекало, но достаточно грело, развел костер. Расстелил на траве одеяла и стал разбирать корзину с продуктами.

— Поможешь?

Рядом с белым широким полотенцем, заменившим скатерть, красовалась большая корзина для пикника. Бёрк с интересом откинула кружевную салфетку.

— Ого! Ты решил накормить всю стаю? — пошутила, увидев изобилие снеди, наполнявшей короб до краев.