Берроуз, который взорвался. Бит-поколение, постмодернизм, киберпанк и другие осколки

Он покинул Париж весной 1960 года. Гайсин оставался в Бит отеле до его закрытия в январе 1963-го. Билл и Брайон дружили до самой смерти последнего в 1986 году, но именно в парижский период Берроуз взял от Гайсина столько, сколько смог унести. Майлз пишет: «Именно Брайон Гайсин заставил Берроуза понять, что он – писатель. Именно неумелая помощь Гайсина, его энергия и восхищение творчеством Билла сдвинули дело с мертвой точки. Билл стал работать, он усердно трудился до самой своей смерти. Ему была нужна подобная поддержка, ему всегда лучше работалось в сотрудничестве с кем-то или с помощником. Самую большую помощь после Гайсина ему оказал Иэн Соммервиль, после – Джеймс Грауэрхольц, потом все многочисленные друзья. В Бит-отеле Берроуз смог разорвать нити, связывающие его с другими, и стать писателем»{343}.

Билл и Брайон, хотя и жили в разных местах, никогда не прерывали общения и продолжали совместные эксперименты. В 1965 году они работают над сборником «Третий ум», который выйдет только в 1978-м{344}. В тот же период складывается их сотрудничество с британским режиссером Энтони Бэлчем (с Берроузом его познакомил именно Гайсин), поначалу специализировавшемся на софт-порно. Это знакомство вылилось в cut-up фильмы 1960-х: «Башням открыть огонь», «Уильям покупает попугая», «Нарезки», «Билл и Тони и другие»

[27]. Как Гайсин и Берроуз и полагали в самом начале своего литературного cut-up путешествия, именно кино оказалось наиболее органичной, естественной формой для эстетики нарезок. Берроуз использовал свой литературный материал в сценариях к фильмам, а образы из фильмов – в параллельных литературных текстах. Все это сопровождалось мощным идейным влиянием гностика Гайсина, который бомбардировал восприимчивого Берроуза самыми фантастическими идеями – от сайентологии до секты ассасинов, от синхронии до НЛО.

Веер еретических дискурсов, который художники составляли в тот период, выполнял прежде всего мятежную, революционную функцию, направленную на подрыв господствующего идеологического порядка. Характерны слова, в которых Гайсин описывал магию: «Идея Закона состоит в том, что внутри Закона каждый чист, ‹…› и любой, кто не является чистым внутри Закона, – аутсайдер ‹…› преступник… А Маг, для того чтобы действовать, может быть только аутсайдером и преступником и должен находиться вне Закона. ‹…› Маг претендует на то, что имеет другое, особое разрешение, еще одно и иное разрешение; он говорит, что оно лучше, более дорогое, более эффективное, какое хотите, но другое, находящееся вне Закона… Собственно, вся Магия находится вне Закона»{345}

.

Магия есть преступление. В этом смысле всякая ересь впрок, потому что всякая ересь подрывает тотальность Целого, или Закона. Этим тотальным целым могут быть идеология или наука («Ученые будут и дальше отрицать свидетельства, касающиеся экстрасенсорного восприятия и НЛО, и прятаться в академическом вакууме»{346}, «Я питаю глубокое отвращение к ученым»{347}, «Наука так же напичкана фундаментальными догмами и неприкрытыми фальсификациями, как и католицизм»{348}), или религия («Слово Господне утверждает, что Оккультное – враг»

{349}), тогда как орудием сопротивления против него оказывается Оккультное, колдовство («Я видел погодное колдовство. Я даже сам колдовал погоду»{350}), нарезки или (почему бы и нет?) научная фантастика, которой Берроуз в ту пору зачитывался, и это видно по «Трилогии „Сверхновая“» (стопка научной фантастики лежала у него на тумбочке в Бит-отеле{351}). Сойдет и это, anything goes

, потому что Вавилон должен быть разрушен!

По отношению к господствующему означающему гностицизм оборачивается подрывной деятельностью, cut-up техникой, взрезающей общепринятый порядок слов. Любимый гайсиновский персонаж – полулегендарный старец Хасан ибн Саббах («В качестве одного из своих Учителей он упоминает Хассана-ибн-Саббаха, Старца с Горы»{352},[28]; сам Гайсин утверждал, что стал хашишином, то есть ассасином, еще в 19 лет в Греции{353}) – стал главным символом гностической cut-up революции так же и для Берроуза. Хасан ибн Саббах, или Горный Старец, был исмаилитским властителем крепости Аламут и главой секты убийц-ассасинов, терроризировавших официальный ислам на рубеже XI и XII веков (русскоязычному читателю этот сюжет известен по рассказу В. Пелевина «Ассасин» из сборника «Пэ в Пятой»).