Берсеркер

На экране перед креслом виднелись лица двух людей — те, похоже, находились в какой-то полутемной комнате с каменными стенами. Чуть позади стоял еще какой-то жрец. А впереди — Шонберг.

— Вы только что сказали, — произнес сидящий в кресле жрец, обращаясь к экрану, — что если при ручном управлении крен корабля превысит десять градусов, то тут же автоматически включится автопилот — правильно?

— Да, — отозвался Шонберг с экрана. — Это предусмотренная мера для сохранения искусственной гравитации. Десять градусов крена — и вы получаете включенный автопилот.

— Шонберг! — крикнул Суоми. — Не объясняйте им ничего! Они работают на берсеркера! Не соглашайтесь на их требования!

Лицо Шонберга слегка — едва заметно — изменилось, и взгляд скользнул вбок — возможно, ему на вынесенном с корабля портативном экране было видно, как Суоми тащат через рубку. Впрочем, конвоирующие Суоми солдаты не потрудились ни заткнуть ему рот, ни ускорить шаг.

— Это берсеркер, Шонберг!

Шонберг зажмурился. Он выглядел смертельно уставшим, да и голос его звучал не лучше.

— Я знаю, что делаю, Суоми. Идите с ними. Не усложняйте положение еше больше.

Суоми, вынужденный подстраиваться к темпу своих конвоиров, быстрым шагом преодолел рубку и оказался в узком коридоре, ведущем к каютам. Большая часть кают и отсеков оставались открытыми, и видно было, что там все перевернуто вверх дном, но каюта Барбары была заперта. Рядом с дверью к переборке прислонился часовой. Вид у него был скучающий.

— Девушка там? — спросил Суоми. И снова никто и не подумал ему отвечать. Впрочем, Суоми предположил, что на данный момент совершенно неважно, там Барбара или нет.

Солдатам откуда-то было известно, какая каюта принадлежит Суоми, — то ли они обнаружили на чем-нибудь его имя, то ли Шонберг по какой-то причине рассказывал им все, вплоть до мельчайших подробностей. Когда Суоми втолкнули в комнату, он обнаружил, что здесь царит точно такой же разгром, как и в прочих помещениях. А чего еще можно было ожидать после того, как каюту несколько раз тщательно обыскали?

Суоми остался один; дверь за ним захлопнулась. Несомненно, рядом с его каютой тоже остался торчать часовой. Поскольку каюту не собирались использовать в качестве камеры, она запиралась только изнутри. К несчастью, для того чтобы выдерживать осаду, каюта тоже не годилась. Хотя дверь и была толстой и звуконепроницаемой, пара вооруженных и решительно настроенных мужчин взломали бы ее в считанные секунды. Тем не менее Суоми потихоньку защелкнул замок.

Потом Суоми подошел к койке — над ней в стену была вмонтирована панель интеркома, — да так и замер с поднятой рукой. Он мог бы попытаться таким образом связаться с Барбарой. Но что он сможет ей сказать? В ее комнате вполне может находиться кто-нибудь из врагов — как раз чтобы подслушивать разговоры. А пытаться успокоить девушку и внушить ей надежду бесполезно, если не сказать хуже. Суоми включил интерком на прием, отключив при этом передачу, да так и оставил.

Следующее, что Суоми сделал, — напился холодной воды из маленькой раковины. Потом открыл аптечку и достал оттуда антибиотик и болеутоляющее средство. Там же он отыскал медикаменты, чтобы обработать самые скверные из ссадин и довольно глубокую рану на ноге, которая как-то ухитрилась воспалиться. Покончив с медициной, Суоми бросил тоскливый взгляд на удобную койку и направился к небольшому рабочему столику, где он держал свои собственные камеры и устройства для звукозаписи. Здесь тоже шарили — все материалы были разбросаны. Суоми выдвинул ящики стола и наскоро осмотрел их. Все было перевернуто вверх дном, но, похоже, ничего из того, что ему требовалось, не унесли и не сломали. Суоми вздохнул было с облегчением и расслабился, но тут же взял себя в руки.

Пора было приступать к работе.

* * *

Находясь в своей гробнице, расположенной глубоко под Храмом, берсеркер услышал отдаленное песнопение пяти знакомых мужских голосов. Оттуда же доносилось шарканье четырнадцати человеческих ног. Люди следовали друг за другом — видимо, это была одна из процессий, с которой они имели обыкновение начинать свои священные ритуалы. Стандартный анализ звуков позволил берсеркеру выделить среди процессии не только пятерых знакомых ему служителей, но и еще два человеческих организма, одного самца и одну самку, которые были ему незнакомы.

Берсеркер сосредоточил все свои ощущения на неизвестном самце. Процессия начала спуск из Храма Торуна, и шедший босиком самец спотыкался на длинной каменной лестнице, которая явно была ему незнакома. Как и полагалось проделывать с любым ранее неизвестным самцом, берсеркер тут же попытался проидентифицировать объект и сравнить его с другим, который значился в банке данных как существо первоочередной важности.