Бес в ребро

За дверью двадцать четвертой квартиры послышались легкие, почти невесомые шаги, и после паузы, когда хозяйка, видимо, заглядывала в дверной глазок, женский голос обеспокоено произнес: «Кто там?»

— Анна здесь живет? — прошамкала я.

Замок щелкнул, и дверь приоткрылась на длину цепочки. На лице Анны было написано удивление.

— А вы кто? — неуверенно спросила она.

— Девушка из высшего общества, — ответила я. — Обожаю танцы, шампанское и катание на лодках.

Анна казалась ошарашенной. Однако вопросов она больше задавать не стала и, откинув цепочку, впустила меня в квартиру.

— Он здесь? — быстро спросила я.

Анна молча кивнула, продолжая рассматривать меня с недоверием и страхом. Я стянула с головы парик и извлекла изо рта подкладки.

— Ну и жарища в этом парике! — пожаловалась я своим нормальным голосом.

Анна, слегка побледневшая, прислонилась к стене и беспомощным жестом схватилась рукой за горло.

— Господи! — прошептала она. — Как вы меня напугали!

На ней был черный шелковый халат. Похоже, траурным тонам она отдавала предпочтение.

— Да? А мне показалось, что вы не из пугливых, — сказала я. — Как дела?

— Все нормально, — сказала Анна, лицо которой постепенно приобретало розовый оттенок. — Только, — она обеспокоенно оглянулась через плечо. — Только он, по-моему, болен. Он очень плохо себя чувствует. Изо всех сил старается не показывать этого, но я же вижу, что ему делается все хуже!

— Это ничего. Я принесла лекарство, — успокоила я ее, мысленно поблагодарив Овалова за старание. — Но, может быть, перейдем в другое место?

— Конечно, конечно! — спохватилась Анна и, тщательно заперев дверь, повела меня в комнаты.

Надо признать, что гнездышко себе она свила уютное — мебель, обои и прочий антураж был подобран со вкусом и за немалые деньги. Диссонансом среди всей этой роскоши смотрелся лишь несчастный Овалов, который в неудобной позе сидел на низком кожаном диванчике, вцепившись скрюченными пальцами в подлокотники, и отсутствующим взглядом пялился в потолок. Лицо его было бледным и одутловатым. На лбу выступил пот.

Увидев меня, Овалов оживился и перестал сдерживаться.

— Ну где тебя носит! — капризно воскликнул он, вскакивая с дивана. — Ты не торопишься! А мне худо!

— Если бы я торопилась, — невозмутимо парировала я, — тебе было бы гораздо хуже, дорогой. Успокойся, — я запустила руку в пакет и вытащила сверток с наркотиком. — Я принесла тебе средство для ванны…

Не обращая внимания на издевку, содержавшуюся в моих словах, Овалов выхватил у меня сверток и выбежал из комнаты. Анна смотрела на нас обоих с тревогой и недоумением.

— Я ничего не понимаю, — призналась она. — В чем дело?

— Не волнуйтесь, — успокоила я. — Сейчас он примет лекарство и будет опять как огурчик.

Анна недоверчиво посмотрела на меня и спросила:

— Может быть, выпьете кофе?

— Нет-нет, — решительно отказалась я. — Мне ничего не нужно. Давайте лучше побеседуем. Я не понимаю, честно говоря, ваших целей и планов относительно моего друга, но хочу предупредить — принимая его в своем доме, вы очень сильно рискуете!

— Да? — растерянно произнесла Анна, стискивая в волнении руки. — Это так серьезно?

— Очень серьезно, — подтвердила я. — И если вы достаточно благоразумны, вы просто обязаны нас немедленно выставить.

Анна опустилась в кресло и задумалась.

— Да мне как-то неудобно вас выставлять, — необыкновенно застенчиво и мило сообщила она наконец. На губах ее промелькнула смущенная улыбка. — Сначала сама набивалась, а потом выгоню? Я так не могу. Ведь вашего друга, наверное, хотят убить?

— Угадали, — ответила я.

— Ну вот видите, — сказала Анна. — Пусть лучше остается.

— Ну а как он вообще? — поинтересовалась я. — Оправдал ваши ожидания?

— Он — замечательный человек. Чудесный! — призналась Анна с горячностью. — Он так интересно рассказывает… У него была такая необычная жизнь! А как он танцует! Я, знаете, помешана на танцах…

— Вы с ним уже спали? — спросила я в лоб.

Анна печально улыбнулась.

— Не буду вам лгать. Один раз. В первый вечер. А потом ему стало так плохо… Вы с ним очень близки, да?

— Уже, пожалуй, не очень, — ответила я, подумав. — Но любила я его еще с детства. Это — моя первая любовь.

— Как это все ужасно, — потерянно проговорила она. — И что вы собираетесь теперь делать?

— Теперь я собираюсь его спасать, — сказала я. — Но пока не знаю как. Мне необходимо несколько дней. Если мы все будем осторожны, все обойдется. Вы живете одна?

— Видите ли, — отводя глаза, сказала Анна. — У меня есть друг. Вы его видели. Чернов. Он очень богатый человек. И очень занятой. Эту квартиру он снимает специально для меня, но появляется здесь редко — раз или два в месяц. Иногда мы выбираемся с ним в город — подальше от центра, понимаете? В общем, можно сказать, что я живу одна.

— Часто выходите из дома?