— Да, и какой, только юродство выше, ибо труднее. Но юродствовать не дозволяется, а только очень немногим, по благословению великих старцев. Мы и малого-то снести не можем, куда уж там пускаться в великое. Вот о старце Леониде Оптинском такую историю рассказывают. Один монах надоедал ему просьбами благословить на вериги, а старец ему отвечал: «Зачем тебе вериги? Монашество само есть тяжкие вериги, если все делать как следует». Но монах все клянчил. Наконец старец благословил, а затем вызвал к себе монаха— кузнеца и сказал ему: «Придет к тебе завтра монах просить, чтобы ты ему вериги сделал, а ты скажи: — Зачем тебе вериги?» — Да зауши хорошенько. На следующий день прибегает к нему разгневанный монах и объясняет, что он просил кузнеца сделать ему вериги, а тот вместо этого его заушил. «Ну вот, — сказал старец, — ты одной пощечины не стерпел, а побежал жаловаться. Куда тебе носить вериги? Так вот и не надо выше головы прыгать».
— Вот мне отец Михаил говорит: «Сей, брате, доброе слово всюду, и в тернии, и при дороге, и на камени, все, может, что-нибудь и произрастет, и плод принесет, даже сторичный». Что вы думаете, отец схиигумен?
— Ну, уж раз отец Михаил так сказал, надо слушаться. Сей доброе слово всюду, вот и будешь странствовать, как тот Странник. Это, брат, немалый подвиг.
— А смогу ли я выдержать, батюшка?
— С верой сможешь, ибо сказано:
СТАРЕЦ ИЕРОСХИМОНАХ МИХАИЛ (ПИТКЕВИЧ)
Старец Михаил был всем известен не только как исповедник, к которому приезжали исповедоваться издалека, но и как духоносный старец в полной традиции старчества. Известный писатель в Англии, получивший Оксфордское образование, Сергей Н. Большаков посещал старца Михаила два раза и написал помимо нижеприведенного воспоминания в его небольшой книжке «На высотах Духа» (Брюссель, 1971 год), есть его еще и целое сочинение «Беседа с отцом Михаилом», которую он написал по памяти только на английском языке, оно нами здесь не приводится из-за неимения полного русского текста.
Моя последняя беседа с отцом Михаилом на Новом Валааме была самая глубокая и поучительная. Отцу Михаилу было уже тогда за восемьдесят, но он был молод и сердцем, и умом. Я сидел у него в келье. Дело было в августе. Стоял теплый вечер. Солнце садилось по другую сторону озера, за безконечные леса. Стояла глубокая тишина, как на картине Левитана «Вечный покой».
— Скажите, отец Михаил, в чем главные этапы духовной жизни?