Бесконечная дорога

— Если бы судьба предназначила вас друг другу, разве не должны были вы умереть вместе? — торжествующе поинтересовалась Флавия. — Почему ты вообще решил, что она любила тебя? Когда вы последний раз виделись, ты был маленьким мальчиком, и оба вы были слишком юны, чтобы любить. Ты придумал смысл своей жизни, Инрис, его на самом деле не было.

— Тебя это не касается, — огрызнулся он. Но прежней непробиваемой уверенности в его голосе не было.

— Почему нет? Ты предал меня ради того, что сам же и придумал.

— Я не предавал тебя, я с тобой вообще не связан.

— Был бы связан, если бы не она. Прекрасная маленькая Эсме. Совершенная, потому что придуманная тобой. Была ли она вообще? Может, ты ее и вовсе выдумал? Потому что если бы она действительно существовала, я бы не отказалась увидеться с ней.

— Если ты так просишь, исполнено, — донесся до них женский голос с другой стороны сцены.

Флавия поверить в это не могла: кто-то оказался достаточно наглым, чтобы прервать ее? Подняться на ЕЕ сцену? В ЕЕ мире? Да и вообще, откуда здесь женщины? Они почти никогда не добирались в Приют Солнца!

Но когда колдунья обернулась, все стало на свои места. На другом конце сцены стояла молодая девушка, красивая, гибкая, наглая. Ее глаза действительно были ясными, как небо над плодородными землями, а волосы действительно напоминали цветом лепестки окрашенной кровью розы. Флавия никогда не встречала ее, но сразу узнала. Она была именно такой, как говорил Инрис.

Это было невозможно — но случилось. Колдунья пока не понимала, как, но чувствовала, что Эсме настоящая, это не иллюзия, насланная другим магом. Она пришла сюда, чтобы все испортить! Да еще держалась так нагло, смотрела на Флавию, как на жалкую собачонку, только и способную, что лаять в пустоту.

Инрис тоже узнал ее. Конечно, он узнал. Он, недавно такой сильный и собранный, теперь казался растерянным мальчишкой. Он смотрел на Эсме, не отрываясь, будто боялся, что если он хотя бы моргнет, она снова исчезнет.

Но эта паршивка не собиралась исчезать, к немалому сожалению Флавии. Эсме улыбнулась ему и сказала:

— Прости, что меня не было так долго. Но теперь это навсегда, обещаю.

Навсегда, размечталась! Флавия понятия не имела, что здесь происходит и почему так получилось, но сдаваться она не собиралась. Напротив, ей хотелось убить этих двоих больше, чем когда-либо.

Повинуясь ее мысленному приказу, к Эсме бросились служители в белом. Они, вооруженные мечами, копьями и боевыми шестами, должны были убить эту девицу за пару мгновений — а они и коснуться ее не сумели. Эсме дралась лучше, чем любой королевский воин, и она, при всей своей хрупкости, была намного сильнее любого из мужчин. Любого, кто осмеливался напасть на нее, она без труда отталкивала в сторону, и даже, кажется, находила это забавным!

Инрис рассказал о ней не все. Это еще больше возмутило Флавию: даже под властью чар он пытался защитить от нее свою обожаемую Эсме! Только это им не поможет. Если они думают, что она зависит от своих служителей, они сильно ошибаются.

Пока воины отвлекали Эсме, Флавия сосредоточилась, соединяясь с энергией суоро. Она неожиданно почувствовала, как он сопротивляется, и это было странно — раньше он всегда безропотно подчинялся ей! Сейчас его своеволие было весьма некстати, и колдунья просто надавила сильнее, ломая его барьеры. Они были объединены слишком долго, неужели после такого он надеялся взять и отделиться от нее?

Нравится это суоро или нет — не важно. Флавия не сомневалась, что сумеет использовать его силу, чтобы избавиться от Эсме раз и навсегда, а за ней отправить в мир мертвых Инриса. Пусть там побудут вместе, если они этого так желают!

* * *

Анэко никогда не видела Эсме такой. Их маленькая Эсме, вечный ребенок, лучик счастья даже на Ариоре, где мало кто был счастлив, вдруг превратилась в сильнейшего из воинов. Хотя стоило ли удивляться? Анэко прекрасно помнила, что когда Антара заколдовала ее и направила против собственных друзей, именно Эсме сумела ее остановить.

Но Эсме редко показывала им эту сторону себя, как будто она стыдилась быть воином. Нужно было сильно разозлить ее, чтобы вызвать такую силу, и у Флавии это получилось. Хотя Анэко не винила Эсме: если бы кто-то собрался казнить ее любимого, она бы поступила точно так же.

Теперь в это были втянуты все, не только Эсме. Не стоило ожидать, что колдунья уровня Флавии Амариты легко сдастся, да и потом, у нее тут была собрана целая армия служителей. Но для Анэко все это было лишь вопросом времени, гораздо больше ее беспокоила пьяная, а теперь еще и напуганная толпа на поляне. Она могла выжить и могла победить, однако ей хотелось бы сохранить жизни этих людей.

Каридан опомнился гораздо раньше — он был военным до прибытия на Ариору, умел командовать и оценивать поле боя. Поэтому он взял руководство на себя.