Бесконечность

К сожалению, Калеб знал, что привело его сюда, и ненавидел это даже больше, чем Адариана.

— Я сделал, как ты и просил. Последние годы я наблюдал за твоим сопливым потомком, не вмешиваясь в его дела.

— Ты уже должен был с ним подружиться.

Калеб застыл от этих слов.

— Ты сказал этого не делать.

Адариан сжал его горло. Его глаза засияли ярко красным смертельным светом.

— А теперь я говорю тебе защищать его ценой своей жизни. Появилось новое сильное действующее лицо. Я не могу его опознать, но оно следует за ним, и я хочу, чтобы ты защитил его. Поверь мне, если что-то случится с моим сыном, я доберусь до тебя, и когда я это сделаю, ты пожалеешь, что не остался в той вонючей дыре, из которой я достал тебя.

Калеб почувствовал, как в ответ на эту угрозу заострились и удлинились его зубы.

— Я командую легионами.

— А я командую тобой. Никогда этого не забывай.

Если бы он только мог.

— Однажды, я освобожусь от тебя, Малачай.

— А пока этого не произошло, делай в точности, как я приказываю. Теперь охраняй мальчика и его мать. Не позволяй, чтобы с ними что-то произошло. Понял?

— Понял. Но как мне тренировать его, если мне нельзя позволять на него нападать?

Губы Адариана изогнулись в сардонической усмешке.

— Ты изобретателен. Придумай. И запомни: я в тюрьме потому, что сам так решил. Я в любой момент могу из нее выбраться и прийти за тобой.

И это была правда. Адариан был в тюрьме, потому что питался жестокостью и злобой других. Он считал, что жизнь в тюрьме была как жизнь на фабрике батареек. Это давало ему суперсилу и позволяло изменить маршрут тех, кто шел за ним. Кроме его сына. Присутствие Ника могло немедленно его ослабить. Маленький придурок не знал, что избегая отца, он позволял ему набрать полную силу, что для остальных являлось главной проблемой.

Адариан притянул его ближе.

— Не смей придать меня, Малфас. Не в этом.

Калеб мог бы заподозрить его в любви к мальчику, но он знал правду. Дело было не в любви. В силе. Если Адариан сможет сохранить Нику жизнь и держать его подальше от себя, с помощью Ника он сможет восстановить свою армию, и не станет на земле силы способной ему противостоять.

Ни одной.

Единственный, кроме Ника, кто мог уничтожить армию Малачая, сейчас был тюрьме и слаб, как котенок. Пока сила Адариана росла, Джаред слабел от надзора жестокой стражницы, которая не знала, насколько был важен ее заключенный.

Баланс сил был нарушен, как происходило всегда, перед тем, как переписывалась история. Как, когда началась самая кровавая битва. Один из самых яростных солдат, Калеб едва выжил, и память об этом выжигала его изнутри.

Битва с отцом Адариана стоила ему всего.

А сейчас он служил его сыну.

Жизнь отстой.

— Клянусь…хозяин. — титул глубоко застрял у него в горле.

Адариан улыбнулся.

— Хороший мальчик. И помни, мой сын должен стать злым до мозга костей. Измени его. Не важно, что это будет стоить. Слышал?

— А если единственный способ изменить его — это заставить убить его мать?

Адариан снова сжал его горло.

— Тронешь хоть волосок на ее голове… или позволишь кому-либо еще, и я отплачу тебе так, что ты даже в самых ужасных кошмарах представить не сможешь.

И этот приказ Калеб не мог понять. Он бы отнес его к любви, но невозможно, чтобы Малачай любил что-то кроме себя самого и завоевания силы.

Низко поклонившись, он отступил от Адариана.

Калеб заставил себя не паясничать, когда принял форму ворона и вылетел через стену. Но снаружи, он показал средний палец с помощью когтей демоническому повелителю.

«Защити мальчика, тупица».

Что за ирония. Судьба всего человечества, мира и демонов была в руках четырнадцатилетнего мальчика, который не знал, с какой непроявленной еще силой, он был рожден.

Четырнадцатилетнего мальчика, чьим самым большим страхом было получить домашний арест от матери, которой Калебу и его друзьям не хватило бы и голодного червячка заморить. Что за пустая трата силы?

«А я болван, защищающий его».

Не только от демонов, но и от оборотней вроде Стоуна, и других, чьи природные инстинкты заставляли цепляться к Нику, потому что они чувствовали, что он не совсем человек.

Калеб устало вздохнул. Его унижения когда-нибудь кончатся?

Глава 12

— Привет, Мистер Человеческий Мальчик. Вы слышите Сими? Вы мертвы? Привет?

Ник проснулся от того, что кто-то тыкал в верхнюю часть его руки пальцем.

— Ай! Хватит меня тыкать, — он открыл глаза и обнаружил, что над ним склонилась одна из самых симпатичных девушек, которых он видел.

Черт…

«Научите меня быть грубым в ответ после того, как я узнаю с кем».

Потому что девчонка была что НАДО, и он был полностью согласен стать ее жертвой, в любой момент, когда она решит нарушить его личное пространство, пусть даже только кончиком пальца.