Бесноватый цесаревич

Удивительно, что моя пламенная речь не имела последствий на следующий день. Хотя с утра я принял участие в очередном заседании Сената. Возможно, Павел сам не был в восторге от количества расплодившихся масонских лож. А может, разговор ему передали в разных трактовках, и он запутался, казнить меня или помиловать.

По словам Юли, которая постоянно общалась с дамами из Фонда и знала самые свежие сплетни, на Куракина мои слова произвели неизгладимое впечатление. В его особняке начались какие-то собрания русских масонов. К его чести, императору он на меня не жаловался. Хочется верить, что хотя бы часть его сторонников сделает выводы и перестанет заниматься чушью.

Как я и подозревал, настроение Павла меняется каждый час. Наверное, про мое очередное выступление он услышал несколько раз и не мог не отреагировать. Пока он не показывал свое явное неудовольствие, но попросил меня прекратить посещение вечеров у Александра. Просьба меня особо не расстроила, дела я почти закончил. Все, что нужно, сказал и, надеюсь, кому надо меня услышали и сделали выводы. Далее буду действовать поступательно. Главное, что зерно сомнений брошено, позже подумаю о сборе урожая. Народ в это время впечатлительный, особенно разного рода бездельники, пусть и на государевой службе.

Беседа с Новиковым прошла как-то буднично. Не стал приглашать его в Мраморный дворец и встретился с ними в Зимнем. Александр с Лизой присутствовали при разговоре. На людях они сохраняли видимость нормальных отношений, никакой отчужденности я не заметил.

Журналист получил амнистию от Екатерины, но с некоторыми оговорками. По сути, он был рекрутирован в газету, еще и под надзором. Александр обсудил этот вопрос с отцом, и никакого послабления этот мутный персонаж не получил. Хотя после смерти Екатерины он бросился к императору просить полного прощения. Но тот не являлся почитателем таланта разного рода либералов, и указ менять не стали. Осадочек от этого «борца за счастье народное» у меня остался. Вообще, чем больше я узнавал радетелей за реформы и перемены, тем большее недоумение они у меня вызывали. Вроде образованные и неглупые люди, но даже не знаю, как назвать большинство их них. Это даже не идеализм, а какое-то помешательство. Чем-то напоминают либералов из моего времени. Правда, не такие гнилые и продажные.

Рабочее название нашей газеты было «Вести». Коротко и ясно. Планировали начать с еженедельных изданий и ежемесячных приложений. План у меня был в принципе готов. Поначалу скептически настроенные члены Фонда постепенно прониклись моими идеями. Посмотрим, что получится в итоге. Но издание приложений я буду стараться контролировать даже из Новгорода. Еще бы найти надежного человека, который сможет рецензировать материал. Александру с Лизой идея газеты понравилась, к тому же денег на ее содержание хватало. Сам факт организации издательства выглядел для них очередным развлечением. Газета у нас планировалась больше просветительская, поэтому гладко вписывалась в выстраиваемую структуру Фонда. Осталось только нанять часть работников. Пока особой спешки не было, до первого номера еще месяца три. Решили, как запустим типографию, напечатаем несколько книжек по гигиене, с полезными советами и упором в медицину. В первую очередь о пользе чистки зубов, обязательного мытья рук с телом и кипячения воды. Книжки будут с рисунками, типа комиксов.

3

Самый интересный разговор состоялся в моем собственном доме. Я давно подозревал, что управляющий дворца Некрасов – человек непростой. Он самолично и подтвердил мои подозрения. Управляющий встретил меня у входа после моего возвращения с вечернего заседания. В этот день дебаты в Сенате особенно затянулись. Опять обсудили много вопросов с минимальной пользой. Меня такая постановка работы государственного аппарата начала порядком раздражать. Я уже традиционно решил пройтись пешком, что давно перестало смущать мою охрану. Надо было просто подышать чистым воздухом и привести мысли в порядок. И прямо на ступеньках меня и перехватил управляющий.

– Ваше высочество, разрешите обратиться, – начал разговор Некрасов.

– Обращайтесь, Павел Иванович, я вроде тебя слушаю и никуда не бегу.

– С вами приватно хочет встретиться один человек. Поверьте, это очень важно. Он ждет в кабинете, отданном Фонду.

– Важно, значит, выслушаем. Веди меня, Сусанин.

Отдал мокрую от снега шубу лакею и последовал за управляющим. Некрасов с Дугиным остались за дверью, я же прошел в кабинет. Гостем оказался невысокий человек, выглядевший как чиновник средней руки, коих в столице сотни. Света свечей едва хватало рассмотреть его лицо более внимательно, но мне они и не требовались. Я, может, не великий физиономист, но сотрудника конторы могу узнать при любом освещении.

– Сергей Иванович Волков, коллежский асессор, – представился гость. – Прошу простить за ночное вторжение, но дело действительно важное.

– К какому ведомству вы приписаны?

– Я из канцелярии генерал-прокурора.