Беспризорщина

– А чего нельзя-то? Сейчас я тебе чего-нибудь подберу из одежки и работать пойдем. Скоро машины начнут подъезжать…

Девчонка с любопытством спросила:

– Что делать будем?

Он скрылся в шалаше, пряча пакет, посуду и ведро. Виднелись только подошвы ботинок. Выбравшись, протянул ей расческу и ответил:

– Из хлама нужное выгребать. То, что сдать можно. Бутылки там, банки, металл цветной, макулатуру. Да мало ли что можно обнаружить. Одежду не рваную беру, обувь. Я вон в прошлом году старшей внучке принес работающий магнитофон, а старухе натуральную шубу выкопал…

Ленка тщательно расчесалась и заплела косичку. Кульков залез в шалаш еще раз. Приподняв тахту, поставил ее на бок. Выволок из ящика два строительных комбинезона и выбросил наружу. Оба были переляпаны краской. Сказал Ленке:

– Одевай тот, что поменьше, а то свой наряд ты быстро уляпаешь. Не смотри, что в краске, они постираны. Удобные! Сейчас обутку подберем. Да и на голову чего-нибудь стоит подыскать, чтоб в волосы ничего не попало…

Вновь начал копаться под тахтой. Выбросил резиновые коричневые сапоги не большого размера. Горбунова искоса заглянула и увидела, что под тахтой выкопана яма и в нее-то и вставлен ящик, обитый снизу металлическими листами, с тщательно сбитыми краями. Видимо это уже Иваныч постарался таким образом предохранить дерево от гнили. В нем находился целый склад разнообразной одежды. Старик протянул ей красную бейсболку с грязным козырьком и посоветовал:

– Волосы спрячь!

Ленка так и сделала. Вскоре они оба стояли переодетые в грязные робы. Иваныч протянул ей ярко-розовые маленькие резиновые перчатки, почти новый респиратор, крепкую дубовую палку с крючком из гвоздя на конце и большой мешок из-под сахара. Достал из дальнего угла шалаша черный пакет и вытащил два прозрачных пластиковых шлема, какими пользуются химики. Один, расправив ремешки, одел на голову Ленки, прямо на кепку и приподнял забрало. Сам экипировался точно так же. Пояснил:

– Иногда со мной дочь приходит. Намордники, перчатки и эти устройства она принесла. В глаза теперь ничего не сыплется, дышать легче, да и руки не уродуются…

Пачку мешков связал обрывком веревки и привязал к поясу. Предупредил:

– Люди здесь шустрые, так ты если видишь что интересное, хватай сразу и прячь, не раздумывай. Поглядеть и потом успеешь. Одежонку какую заметишь – забирай. У меня внуков четверо. И детскую и взрослую бери, разберемся потом. От меня далеко не отходи. Я тебя сейчас старшему, как свою внучку представлю. Положено так…

Ленка испугалась и спросила:

– А ваш старший молодой?

Кульков пожал плечами:

– Под сорок. Мужик не плохой, только вот пьет много…

Горбунова успокоилась. Иваныч еще раз влез в шалаш и поставил тахту на место, прикрыв ящик. Поправил одеяло. Принес из-за шалаша ведро с водой и поставил внутрь. Девчонка ни о чем спрашивать не стала. Вместе направились по протоптанной в кустарнике тропинке к огромной березе, высившейся над кустами, метрах в трехстах от шалаша. Сверху доносился рев мотора: трактор старательно утрамбовывал мусор на высоте метров десяти, ездя туда-сюда. Несколько раз перед людьми пробегали крысы и девчонка каждый раз пугалась, испуганно хватаясь за деда. Тот оборачивался и понятливо усмехался:

– Привыкнешь. Еще и любимиц заведешь. У нас тут несколько баб живут, так они крыс прикормили настолько, те к ним на руки забираются и словно кошки на коленках спят…

Ленка проводила взглядом голый хвост, исчезнувший в траве и передернула плечами. Такого «увлечения» она не понимала, хотя и знала, что одна из одноклассниц с удовольствием возится с крысом по кличке «Шустрик». По дороге Иваныч объяснил:

– Воровать у своих тут считается большим грехом и старший очень серьезно может наказать. Вплоть до выгона со свалки, так что ты в шалаше ничего не бойся оставлять. Вот по-за ним могут унести. Ну, тут уж сам виноват! Не ротозействуй!

Под огромной березой и десятком березок поменьше, стояли три странных сооружения из рекламных щитков и обрезков досок, с выведенными в крышу трубами. Над одним, длинным и похожим на сарай, красовалась надпись синей краской «Прием вторсырья». К нему вела торная и довольно ровная дорога. Чувствовалось, что грузовики сюда приходят практически каждый день. Рядом находилось больше десятка чугунных ванн, заполненных водой до краев. Дверь в крайнее сооружение с корявой надписью углем «Контора», была распахнута настежь и оттуда доносились голоса. Третье сооружение никаких надписей на себе не имело. Кульков пояснил:

– Там наш старший, Алексей Смородин, живет…