Бессменная вахта

— Что? Что такое? Я на улице не знакомлюсь! — Зина Лунева резко отвернулась и быстро пошла в универмаг.

Но лейтенант Василий Гусев оказался настойчивым. Он устремился вслед за девушкой. Около прилавка, где продавали кожгалантерею, Зина рассматривала польскую (как определил Гусев) сумочку. Лейтенант шепнул ей:

— На пару слов, по официальному делу, Зинаида Львовна…

Зина обернулась. Василий опять увидел сердито сдвинутые брови, капризно надутые губы, разгневанные глаза.

— Я же сказала…

Незаметно от окружающих он показал ей красную книжечку и кивком головы пригласил следовать за ним.

Они выбрались из толпы. На ходу обернувшись, Василий увидел уже не надменное, рассерженное лицо, а растерянный взгляд и горящие щеки.

За углом он пригласил девушку в автомобиль:

— Садитесь сзади.

На заднем сиденье рядом с Луневой оказался средних лет мужчина в кроличьей шапке.

Человек, носящий дешевую шапку, показался Луневой не таким уж важным, а следовательно, и не таким опасным, и она почувствовала себя уверенней.

Человек вынул изо рта трубку и сказал:

— Не волнуйтесь. Несколько вопросов, ваши искренние ответы — и мы высадим вас, где захотите… Вам не мешает дым?

— Не мешает. Курите, пожалуйста.

— Куда вас подвезти?

— Домой. Мне на смену в четыре, да и дома куча разных дел. Задавайте ваши вопросы.

Глядя на профиль девушки, Сергеев подумал, что она волнуется в ожидании вопросов. Но первый же вопрос о том, когда она в последний раз видела Клюева, заметно успокоил ее.

— Ах, вы насчет Коли! А я-то думала… Я ведь не одна в буфете работаю… Мало ли что может случиться!..

— Давно вы его видели?

— Позавчера… Нет, два дня тому назад. Вечером.

— Следовательно, накануне того дня, когда он был ранен. Он, извините, у вас до утра не оставался?

— Нет. Пришел часов в девять вечера, как раз я выходная была, а ушел около двенадцати. Он не остается у меня. Мы любим друг друга и собираемся расписаться. То, что он ранен, я услышала от одной девушки, она на самозастройке живет. Я пошла в больницу, но мне сказали, что его там нет. Я подумала, что все это разговоры пустые, а Николай в дальнем рейсе.

— А у его родителей и на работе вы были?

— Нет еще. Собиралась зайти сегодня.

— У него есть недруги? Он никогда не упоминал об этом?

— Разве что… одна женщина…

— Да, той женщине трудно. Не могла ли она ему как-нибудь отомстить?

— Не знаю, я бы не мстила, а просто отошла в сторону. Любовь не вернешь, если она прошла. Я знаю. Николай мне нравится. Быть может, впервые по-настоящему нравится парень. Теперь, когда вы спрашиваете про него, я поняла, что с ним что-то случилось, — она всхлипнула.

— Пока ничего определенного.

Гусев остановил «Волгу» на углу той улицы, где жила Зина. Лунева вышла из машины. Через полчаса, прощаясь с капитаном, Гусев сообщил:

— Сегодня вечером разрешено проверить того мужчину, который подарил Луневой ожерелье. Если прокол, то извинимся.

Но извиняться не пришлось. Вечером была ранена Зина Лунева.

8

«Полярника» нечасто видели с Зиной Луневой. Домой к ней он заходил, но ночевать не оставался.

В тот день, когда с ней разговаривали Сергеев и Гусев, она работала в баре до одиннадцати. «Полярник» явился в половине одиннадцатого, посидел на высоком стуле перед стойкой. Зина налила ему стакан вина. Лениво развалясь, он смотрел на танцующих.

Гусев впервые видел его близко. Сначала высокий бородач в дымчатых очках показался ему интеллигентным. А что, если он действительно научный работник? Жил на Севере, заработал хорошие деньги… Но вот манера поведения насторожила лейтенанта. Нагловатый субъект, супермен блатного пошиба. Сущность — она всегда выпирает.

А что, если это… Лыков? Эта мысль прямо-таки обожгла. Незаметно достав из кармана фотографию беглого рецидивиста, он взглянул на нее, но сходства не нашел.

Когда они вышли из бара, Гусев подошел к бородачу, попросил спичку:

— Прикурить, мил человек…

«Он! Именно на него я наручники надевал четыре года назад. Тогда, после ограбления совхозного сейфа. Изменился, бороду отрастил, очки… Но он, он!»

Пока Гусев прикуривал, Зина отошла далеко. Бородатый догнал ее у беседки, заваленной снегом, и грубо схватил за руку:

— Стой! Стой! Погоди! С тем твоим хахалем тебе все равно больше не быть. Его, может быть, и на свете нету. Понятно? А мне что ты обещала четыре года назад? Забыла?

— Что я тогда понимала? — раздраженно выкрикнула Зина.

Гусев, спрятавшийся за беседкой, услышав этот ее возглас, чуть подался вперед и сунул руку в карман. Пальцы привычно нащупали удобную рукоятку «макарова».

— Не понимала? — переспросил бородатый. — Ты что, придурок?

— Да, да, не понимала! И разве таким считала тебя? То, что ты сказал сейчас… Значит, это ты его? Подлец, убийца! Где ты был все эти годы? Говоришь, в экспедициях, на севере, искал там что-то? Врешь ведь, теперь все понимаю. И не надо мне от тебя ничего… Уходи!

Девушка побежала к дому.

Человек в темных очках молча смотрел ей вслед. Но когда она стала подниматься по ступенькам крыльца, он крикнул:

— Получай! — и выхватил из кармана руку.

Гусев понял, что в руке у него револьвер.