Без права на жизнь

Синяя фаза. На занятиях по огневой присутствовал весь взвод. Получение штурмовой винтовки, две обоймы, подгонка РПС. Поскольку мы спецподразделение ― получение пистолета (копия «Браунинг HP»), два магазина, кобура. Обтянутая маскировочной сеткой каска, легкий бронежилет, рюкзак с сухпаем и водой. Шестимильный кросс на стрельбище. Первое упражнение ― стрельба лежа по поднимающимся на трех рубежах мишеням. Каждую винтовку отладил штатный оружейник, все пристреляны. Без проблем укладываю цели. Второе упражнение ― штурм вражеского укрепления. Мишени выпадают из всех неприметных мест, но ни одна не избегает пули. На выходе из тактического лабиринта сдаю неизрасходованные патроны, сержант одобрительно кивает, а здоровяки моего третьего отделения довольно хлопают по плечу. Эти два норматива, оказывается, влияют на размер дополнительного вознаграждения всего отделения. Один заваливает стрельбу — страдают все. Продуманно. Штурмовая полоса. Нормально. Наконец-то обед. Уплетаю сухпай, как корова сено. Черт, ем много, но здорово похудел. Мышцы, правда, растут, хотя и болят от постоянных нагрузок. Целых полчаса отдыха. Новое упражнение ― стрельба из пистолета по неподвижной мишени на количество очков. Знакомо, и дистанция привычная. Стойка не определена, но бойцы, в основном, стреляют, держа пистолет двумя руками. Нет, родная офицерская моего мира привычнее. Пистолет тяжелее «Макарова», но в разы удобнее. Особенно нравится больший наклон рукоятки (не надо выводить прицельную линию) и то, что после выстрела он возвращается в исходное положение, а не задирается кверху. Мягкий спуск добавляет удовольствие. Шесть патронов размеренно покидают обойму.

— Росс, если ты попал хотя бы два раза, считай, что тебе невероятно повезло. Но если в мишени, рядовой, не окажется дырок, ты долго будешь вспоминать сегодняшнюю ночь.

— Да, сэр.

Сказал бы я тебе, где дырка, сержант. В армии ― отверстие.

Идём к мишеням. Две десятки, восьмерка, три девятки. Сержант второй раз пересчитывает попадания. Что там считать? Подходят ещё трое из той группы захвата, смотрят, молча переглядываются.

Снова тактический лабиринт, но уже с пистолетом. Мишень ― пуля, результат неизменен. Ну, любил я в той жизни пострелять, что поделаешь? Даже входил в офицерскую сборную части. Не добив вторую обойму (враги кончились), выхожу. О'Нилл и троица уже получили результаты стрельб, со сложными чувствами глядят на ствол в моей руке. Разряжаюсь, сдаю патроны. Рядовой Милош не выдерживает:

— Послушай, Росс, а тогда, если бы у Крайновски оказались патроны?..

— Простите, сэр, но мне был отдан приказ, и я обязан был его выполнить, сэр.

— Мать! Твою мать! Увижу траханного Крайновски ― набью уроду морду!

— Остынь, Милош. Я уже это сделал. Франческо?

— Да, сержант?

— Прикинь, ты единственный, кто мог остаться в живых.

Здоровяки ржут, я улыбаюсь. Ага, сейчас, оставил бы я живых… Контрольный выстрел никто не отменял.

Метание гранат. Меня, как новичка, плотно опекают, но я уверенно забрасываю наступательную и оборонительную в центр группы мишеней.

Стрельба из пулемета и снайперской винтовки, лицом в грязь не ударил.

Вообще, стрелковая подготовка взвода на высоком уровне ― отдельные средненькие результаты были только при стрельбе из пистолета.

Кросс назад, сдача оружия, ужин. После ужина меня опять ждёт спортгородок.

Следующие дни посвящены всему, что связано с боевыми действиями против партизан и городскому бою. Я выполнял разведку, снимал и ставил мины, маскировался сам и искал замаскировавшегося противника, ориентировался в лесном массиве (чистеньком и прозрачном, как парк отдыха), учился пользоваться радиосредствами. Кстати, военные радиостанции были не в лучшем состоянии ― ВЧ-контуры явно расстроены, связь плохая и пропадает даже на близком расстоянии. Тактика движения штурмовых групп в городе, штурм одиночного здания, использование альпинистского снаряжения, неоднократное преодоление штурмовой полосы.

Вторник. Завтра последний день укороченного курса молодого бойца. Мой многократно пропитанный потом и стираный камуфляж совсем выцвел и находится на последнем издыхании. Оказывается, это учтено. После обеда сержант ведёт в вещевой склад и лично участвует в подборе двух комплектов обмундирования. Летний полевой камуфляж, как и тот, что я получил в первый день, и более качественный повседневно-парадный. Новые, также повседневно-парадные берцы, ремень и кепи в комплекте. На рукаве камуфляжа шеврон — «колониальные вооруженные силы». Невероятное дело ― меня никто больше не «роняет», спокойно вымылся в душе и глажу обмундирование. Во взводе, кроме дежурного, человек десять ― те, кто не живет в городе или не убыл туда развлечься. Вот один из них, устав от ти-ви, заглядывает ко мне и начинает излагать свою Великую Мечту о том, как, накопив за время службы капитал, вернется домой, приобретет квартиру, женится и будет жить-поживать. Слушаю с внимательным лицом, кивая и пропуская текст мимо ушей. Приготовив форму, вежливо отделавшись от надоедливого собеседника, выхожу на улицу для обязательных звонков.