Без смягчающих обстоятельств

– Ок. Мама, ты помнишь, какого числа шерочка с машерочкой после матерного скандала уехали на ее машине?

– Сейчас скажу. У меня отмечено в календаре. В тот день нам должны были привезти новый матрас… Так. Это было тридцатого июля, около четырнадцати часов. Потому что через десять минут позвонил курьер с матрасом. Я посмотрела на часы.

– Неплохо, сержант Вера.

После этого Андрей работал сосредоточенно, напряженно, у него даже на лбу появились капли пота.

– Слушайте, потом смогу составить графическое изображение и распечатать. Тридцатого июля в тринадцать сорок «данное транспортное средство», как говорится в нашей родной ментовке, отъехало от подъезда, что также можно проверить по записи видеокамеры. Телефон Нины был там. Дальше маршрут довольно путаный, но въехали в Калужскую область. С такого-то момента машины нет на шоссе. Рядом калужский бор… Сеть без доступа. Потом вижу эту машину на шоссе. Это часа через два. То есть куда-то вглубь они ехали или шли не меньше часа. Затем машина Фоминой едет к Москве, но не сюда. Остановка где-то на востоке, потом смогу уточнить. Когда они вернулись окольцованные, мама?

– Третьего августа. Это подтвердят все в доме.

– То есть: если сейчас тут живет не Нина, то ее стоит поискать в лесу. Это не так уж сложно. От места на шоссе, которое укажу точно, вглубь и в стороны – примерно час пешком. Не на машине же по лесу ехали. Витя, очень прошу, если у нас полный облом и мы просто жертвы воображения – пусть все останется между нами. Не люблю, когда все пальцами тыкают: типа «вон лох пошел».

– Сегодня двенадцатое августа, – произнес побледневший Виктор. – Получается, вторая неделя… Я помчался. Заеду к Дарье, возьму у нее заявление о возможном похищении и вероятном убийстве дочери. Про вас ни слова, не волнуйтесь.

– Дарья может не написать, – почти шепотом сказал Вера. – Они с дочерью терпеть не могут друг друга.

– Подмахнет с удовольствием, – на ходу произнес Вектор. – Я скажу, что Макс попытается выписать ее из квартиры.

Андрей вышел с Виктором, который позвонил охраннику, чтобы приготовил записи видеокамеры подъезда.

– Все как в аптеке, – констатировал Виктор. – Они вышли и сели в машину Фоминой через десять минут после моего сообщения. Значит, есть какая-то хата на востоке. Я буду тебе звонить, Андрюха, если помощь понадобится, ок?

– Какие вопросы? Буду на связи.

Андрей вернулся в квартиру. В кухне бледная Вера капала в рюмку валокордин.

– Я в дикой панике, Андрюша, – посмотрела она на сына глазами раненой лани. – Я втянула тебя в свои фантазии, и в результате мы заварили такую страшную кашу. Виктор все принял всерьез, потому что он очень порядочный человек и считает нас серьезными людьми. Но если они сейчас пошлют полицейских искать где-то по лесу то ли Нину, то ли ее тело, потеряют время, силы, а потом найдут эту парочку и убедятся, что это точно наша поправившая от счастья в приличном браке Нина, то… Это хорошо, наверное, но как нам жить с таким позором? Если вообще нет такой уголовной статьи, как сознательное введение следствия в заблуждение.

– Мама, возьми себя в руки. Беспокойство за ближнего, которым мы просто поделились с Виктором, не есть сознательное введение в заблуждение. У нас нет мотива, кроме тревожного предположения, что тут может скрываться криминал. А Виктор, как ты сама могла заметить, достаточно разумный и профессиональный человек для того, чтобы не послать наугад людей на поиски. Он постарается до того найти парочку и рассмотреть эту спорную Нинку. Приляг, отдохни, а я пока поищу машину Фоминой на востоке Москвы. Район большой.

– Да, попробуй. Хотелось бы уже что-то узнать, пока я в сознании. Сынок, если я вдруг упаду в обморок, ни в коем случае не вызывай «Скорую». Просто побрызгай мне в лицо холодной водой, похлопай по щекам и сунь под нос ватку с нашатырным спиртом. Я его сейчас достану и поставлю сюда. Не хватало еще, чтобы меня отвезли в больницу, накололи всякой дрянью, и я начну рассказывать такое, что меня сразу переправят в психушку.

– Не усугубляй, мама. Мы просто хотим разобраться. Мы просто ждем. Прими снотворное, что ли. Я обещаю тебя разбудить, как только что-то выяснится.

Вера легла, крепко обняла подушку, как родную. Снотворное пить, конечно, не стала. Ни к чему добивать утомленный мозг, который и без того стремится к угасанию. Но глаза послушно закрыла. Слышала, как Андрей говорит по телефону:

– Витя, на востоке – это Гольяново, пиши адрес…

Виктор Николаев оказался не просто серьезным и порядочным человеком, но и достаточно уважаемым в среде коллег. К нему сразу прислушались и следователи, и даже начальство. Операция была последовательной и логичной, несмотря на стремительность организации.