Бездушный

Да, я помешался на ней.

Войдя в комнату и увидев меня, Служанка ахнула. Она еще не знала, что мне известно о случившемся. Что она трахалась с одним из моих лучших друзей. Да, Эмилия внешне никак не изменилась, но зато изменилась внутренне.

Теперь она чувствовала себя недоступной. Причем даже больше, чем когда-либо.

– Тебе идет розовый, – сухо отметила она, кивнув на розовое постельное белье в цветочек, заправленное на ее кровати. – Кто тебя впустил, Вик? И какого черта ты делаешь в моей комнате?

Меня никто не впускал. Ее родители отправились на фермерский рынок или куда-то еще.

Она бросила рюкзак у двери и, подойдя к комоду, достала чистую одежду. Мне понравилось, что Служанка выбрала укороченный топ с названием группы, которую знали лишь такие же наивные простушки, как она. За выходные ее кожа загорела и приобрела бронзовый оттенок, а на шее поблескивала золотая цепочка.

А еще мне понравилось, что она назвала меня Вик.

Но не понравилось, что Эмилия даже не взглянула на меня.

– Ты должна исчезнуть, – выпалил я.

– Кажется, это мои слова. – Она вздохнула. – Я хочу принять душ и приготовить себе бутерброд. Так что тебе придется подождать, пока я не закончу. Или до тех пор, пока мне не взбредет в голову начать выполнять твои приказы.

– Я сейчас говорю не про эту квартиру. Ты должна исчезнуть из города, штата и с лица всей гребаной земли.

Хотя здесь я немного перегнул. Мне не хотелось, чтобы она умерла. Я просто желал, чтобы она исчезла из моей жизни.

Служанка задвинула бедром ящик комода и присела на корточки, чтобы достать из рюкзака зубную щетку.

– Позволь мне задать вопрос. Ты знаешь, что сбрендил, или все еще считаешь себя нормальным человеком? Мне очень интересно.

Она ткнула в мою сторону зубной щеткой, а затем вывалила грязную одежду из рюкзака в корзину для белья.

– Я дам тебе десять тысяч, чтобы ты испарилась.

Но Служанка лишь закатила глаза. Наверное, решила, что я шутил.

– Хоть меня и привлекает идея, чтобы нас разделял штат или два, мне некуда идти.

– Двадцать тысяч долларов, – сузив глаза, выпалил я.

Мне не составит труда снять такую сумму со своего счета. И я сомневался, что отец это заметит. А даже если и заметит, ее отъезд будет стоить каждого потраченного цента. Потому что мне не хотелось терять остатки рассудка.

– Нет, – решительно ответила она и рассмеялась. – С чего ты взял, что я сделаю то, о чем ты просишь?

Мне стало понятно, что она не уедет из города лишь потому, что я ее об этом прошу, поэтому достал свой телефон и с полнейшим равнодушием на лице посмотрел на нее.

– Тогда я уволю твоих родителей, и вам придется перебраться отсюда в какую-нибудь дыру в Виргинии. И бедная Рози – бедная чертова Рози – потеряет медицинскую страховку, за которую платит мой отец. Думаю, это хороший стимул сделать то, что я от тебя требую, – ухмыльнулся я.

Ее глаза сузились до щелочек, а губы сжались. В этот момент она ненавидела меня. Да я и сам ненавидел себя. За нас обоих. Но я больше не мог это выносить. Это доконало меня. Она доконала меня. Может, потому, что выглядела в точности как Джо в молодости. А может, из-за того, что я все еще хотел трахнуть ее – несмотря ни на что. И от этого я возненавидел самого себя.

– Ты не сможешь этого сделать, – прошептала она, прижимая трясущимися руками к груди чистую одежду и зубную щетку.

Служанка любила свою семью. И особенно Рози.

– Они работают на твоих родителей, а не на тебя. И я не думаю, что мистер Спенсер захочет, чтобы подобные вопросы решал его капризный сынок-подросток, – пытаясь убедить скорее себя, чем меня, продолжила Эмилия.

– Не захочет? – Мои брови поползли вверх в притворном удивлении. – Ты вообще помнишь, когда отец и Джо в последний раз появлялись здесь? Но предлагаю просто проверить твою теорию. Я прямо сейчас позвоню ему.

Всем окружающим казалось, что я держал Барона-старшего за яйца. Ведь из-за того, что он постоянно колесил по маршруту Нью-Йорк – Кабо – у черта на куличках, где Джо решила позагорать, и просто не успевал играть роль настоящего родителя, отец редко отказывал мне.

Наверное, это происходило из-за чувства вины, которое терзало его из-за того, что он сделал с мамой.

– Привет, пап, это я, – закинув ноги на ее кровать и скрестив их в лодыжках, сказал я по громкой связи.

И меня совершенно не волновало, что я так и не удосужился снять свои грязные кроссовки.

– Чего ты хотел, Барон? – В голосе отца слышалось нетерпение.

Служанка смотрела на меня с открытым ртом.

Вздохнув, я со скучающим видом закинул в рот мятную жвачку.

– Просто хотел уточнить. Раз вы с Джозефиной почти не бываете дома, правильно ли я понимаю, что персонал – в моей власти? И я могу кого-нибудь нанять или уволить, если их работа меня не устраивает?

На заднем плане послышался плеск волн. Видимо, он находился на яхте «Мари», названной в честь моей матери. А затем звон льда в стакане, скорее всего, со скотчем.

– Да, – ответил отец. – Ты правильно понимаешь. А что? Что-то случилось? Кто-то из работников доставляет тебе неприятности?