Безликий

— Успокойтесь! — потребовала Софи. — Уверена, он просто хочет поговорить.

Лука фыркнул, но с хозяйкой спорить не стал. Джузеппе и в самом деле приехал лишь в сопровождении помощника, да еще на козлах остановившегося неподалеку экипажа сидел жуликоватого вида парень с низко опущенным на лицо козырьком серой кепки. Едва ли сицилийцы решат устроить разборки при столь неоднозначном раскладе.

Входная дверь клуба была слегка приоткрыта — кто бы ни дежурил в вестибюле, без поддержки мы не останемся, — поэтому я еще раз внимательно оглядел пустую улицу и скомандовал:

— Лука, на тебе Малыш.

Затем я помог Софи спуститься на тротуар, попросил:

— Держись за мной, — и, продолжая прятать пистолет под газетой, первым направился к входу в клуб.

Сицилийцы двинулись навстречу. Большой Джузеппе загородил нам дорогу и приподнял шляпу над головой.

— Доброе утречко, госпожа Робер! — поздоровался он.

Энио остановился за спиной у главаря с демонстративно засунутыми в карманы брюк руками.

— Хорошего дня, Джузеппе! — ответила Софи. — Извини, я спешу…

— Не стоило трясти китайцев да еще впутывать в это нас! — сразу перешел сицилиец к делу. — Верните Чену деньги, пока еще есть такая возможность.

— А как это касается вас, Джузеппе?

Сицилиец нахмурился и от прямого ответа воздержался.

— Мы еще можем договориться и решить все полюбовно, — заявил он вместо этого. — Не буду расписывать преимущества сотрудничества…

— И не надо! — отрезала Софи. — Моим партнерам ваше предложение неинтересно.

— Вашим партнерам? — впервые нарушил молчание Малыш, давая понять, что не верит ни в каких партнеров.

Большой Джузеппе поднял руку, призывая помощника к молчанию, и спросил:

— Вы вернете деньги?

— А почему бы не вернуть деньги вам? — поинтересовалась Софи, спокойно обошла сицилийцев и начала подниматься на крыльцо.

Вопрос кузины был риторическим. Сицилийцы просто не могли потерять лицо, пойдя на попятный. И не важно, о какой сумме шла речь. Все дело — в репутации.

— Надеюсь, вы одумаетесь, госпожа Робер! Подумайте о последствиях! — повысил голос Джузеппе, потом уставился на меня. — Да китайцы вас с потрохами сожрут!

Я недобро улыбнулся.

— Как думаете, старина Чен уже решил, что мы работали заодно и облапошили его в четыре руки?

Сицилиец сплюнул под ноги, развернулся и зашагал к экипажу, а его подручный вынул руку из кармана и наставил на меня указательный палец, будто взял на прицел.

— Пуф! — выдохнул Энио и отправился вслед за главарем.

Они укатили прочь, тогда я взбежал на крыльцо и спросил у стоявшего в дверях Гаспара:

— Жиль не появлялся?

— Нет, — покачал головой испанец и развел руками. — С ним случается такое иногда…

— Разберемся! — отмахнулся я и поспешил в кабинет Софи.

Кузина стояла у бара с бутылкой шерри в руке и задумчиво разглядывала этикетку.

— С утра пораньше? — усмехнулся я.

Софи поморщилась и вернула бутылку в буфет.

— Ладно! — вздохнула она после этого. — Что скажешь по поводу Ольги? Что-то удалось узнать?

— Пока ничего. — Я достал из бумажника вчерашнее послание с угрозой и кинул его на стол. — Почерк, случайно, не знаком?

Хозяйка клуба присмотрелась к листку и покачала головой.

— Нет, никто не приходит на ум. Что собираешься делать?

Я забрал послание и пообещал:

— Присмотрю за ней.

— Присмотри. Это наша единственная ниточка. На полицейских надежды мало, налетчики залегли на дно, — заявила Софи, подошла к зеркалу и смахнула с лица черные локоны.

— Прекрасно выглядишь, — не удержался я от комплимента.

— Льстец! — Кузина села за стол, передвинула к себе пачку неразобранной корреспонденции и спросила: — Какие планы на сегодня?

— Позавтракаю и кое-куда скатаюсь. К обеду вернусь. Если вдруг буду задерживаться, позвоню.

— Позвони обязательно! Сам видишь, будто на вулкане живем…

Я кивнул и вышел за дверь. На кухню не стал даже заглядывать — самое большее, там удалось бы отыскать заветренный сандвич. Вместо этого дошел до перекрестка и в палатке на углу купил облитую расплавленным сыром лепешку и кусок мясного пирога. Завтракая за скособоченным столиком, успел пролистать утренние газеты, потом запил еду стаканом газированной воды с малиновым сиропом и отправился на площадь Ома.

Никаких ассоциаций трапеза не вызвала. Абсолютно никаких. Еда и еда.

2

Пока дожидался попутного паровика, мальчишка со щетками и ваксой прилежно вычистил мои запыленные ботинки. Я кинул ему мелкую монету, посмотрел на свое отражение в витрине и остался увиденным доволен.

Гладко выбрит, ровно подстрижен, опрятно одет. Кепка, пиджак, свежая сорочка, не слишком мятые брюки. Опять же чистые ботинки. Блокнот и карандаш. Под мышкой зажата свернутая газета.

Даже ссадина на виске нисколько не портила образ. Скорее, наоборот, придавала ему некую законченность. Как и сбитые костяшки, шрам на скуле и подживший синяк.

Только вот акцент…

Французский акцент сейчас был ни к чему.