Безжалостный король фейри

Перевоспитание. Бунтарского? Ощущалось, что Марсель сильно изменился с тех пор, как мы виделись на празднике Летнего солнцестояния много лет назад, и хотя я жаловалась отцу, что он выдал меня за Люсьена, которого я тогда считала монстром… теперь мне было очевидно, что настоящее чудовище сидит сейчас прямо передо мной.

Я словно впала в оцепенение на время проведения коронации. Фальшивые улыбки, фальшивые благодарности за добрые пожелания нашему союзу. Меня от этого затошнило. С каждым мгновением я ненавидела Марселя все больше и больше. Я все время спрашивала себя, как я здесь оказалась? Все зашло слишком далеко, и я слишком хорошо подыгрывала ему, чтобы теперь повернуть назад. Я попала в капкан и неустанно беспокоилась о благополучии своей матери и сестры, поэтому не сопротивлялась. Я придерживалась заданного курса.

Заставить Марселя доверять мне настолько, чтобы он снял эти ограничивающие магию оковы, стало моей молитвой.

В тот момент я поклялась, что займусь тренировками по владению мечом, как только выберусь отсюда. Отныне я не желаю чувствовать себя настолько беспомощной. Без своей магии я буквально немощна. Как бы тяжело ни было признавать, но это – правда.

В тот момент, когда мне на голову возложили корону и я дала клятву править народом, который восстал против мужчины, которого я полюбила, часть меня умерла. Формально я только что стала врагом Люсьена.

Приняв столько благословений, сколько смогла вынести, я упросила Марселя отпустить меня прогуляться.

– Я бы хотела повидаться с горожанами и заглянуть в магазины. Представиться всем, кто не смог прийти сегодня. – На самом же деле мне просто нужно было убраться отсюда к Гадесовой матери. Я хотела побыть одна, подышать свежим воздухом, каким бы холодным он ни был.

Все присутствующие на коронации были укутаны в теплые одежды. Прохлада, насланная Люсьеном, все еще досаждала нашим землям, не причиняя боль, но напоминая о том, насколько взбешен Люсьен из-за раскола.

Марсель взглянул на редеющую толпу, так как люди начали расходиться по домам, а затем снова на меня.

Я подняла свои скованные руки.

– Я обещаю не попадать ни в какие неприятности, – сладко пропела я.

Он молчал, и я ненавидела то, что парадом правил он.

– Неужели мне действительно нужно просить разрешения пойти погулять, Марсель? – в ответ на молчание взревела я. – Я твоя новоиспеченная жена и королева или пленница

?

Я почти выплюнула последнее слово, и один из стражников повернулся в нашу сторону.

Марсель нервно рассмеялся и подозвал к нам двух стражников.

Когда они встали перед ним по стойке «смирно», он указал на меня:

– Ваша новая королева желает отправиться в город, чтобы побыть среди своего народа. Пожалуйста, берегите ее и не спускайте с нее глаз. – Затем он выразительно обратился ко мне: – Будь паинькой. Твои мать и сестра будут убиты горем, если с тобой что-нибудь случится.

Мое лицо возмущенно вытянулось от завуалированной угрозы жизням моей матери и Либби.

Этот ублюдок. Этот самодовольный, подхалимистый ублюдок с лошадиной мордой!

Я потянулась к своей силе ветра, но ничего не произошло, и мне хотелось закричать, я хотела бить кулаками по его слащавому лицу, пока из его носа и рта не потечет кровь.

Тогда я осознала, что внутри меня бушует жажда убийства. Мне стало интересно, способна ли я прикончить его, когда наступит подходящее время.

Теперь я знала.

Да.

Определенно.

Это прогнившее подобие фейри будет страдать и корчиться в моих руках.

Великолепно.

– Да, милый, – проворковала я как можно менее ядовито, а затем повернулась на каблуках.

Марсель Хейз пожалеет о том дне, когда взял меня в жены.

Свежий воздух творил чудеса с моим настроением. Было прохладно, поэтому мне пришлось надеть несколько слоев одежды и шерстяную мантию, но холод был приятным. Он напоминал мне о Люсьене, и Зимнем дворе, и снеге, падающем на мои ресницы, когда я целовала его.

Мечты о поцелуе с Люсьеном казались абсурдными, будучи женой другого мужчины. Я опасалась, что мой разум не выдержит, пока я изо всех сил пытаюсь справиться со всем, что обрушилось на меня так внезапно.

Два стражника, которым Марсель приказал следить за мной, на деле стали тенями. Они все время шли в трех футах позади меня, в то время как Берди тихо шагала рядом со мной. Она мне нравилась, потому что, казалось, обладала такой же способностью считывать мое настроение, как и Пайпер, и знала, когда нужно помолчать.

Люди поздравляли меня, улыбались и махали, когда я проходила мимо. А я тем временем гадала, что они думают обо всем этом раскладе. Всего несколько дней назад они махали нам с Люсьеном… хоть и без улыбок. И все? Они вот так просто смирились с тем, что Марсель украл чужую невесту, потому что ненавидели Люсьена?

– Поразительно, насколько быстро они приняли все это, – поделилась я с Берди, впервые заговорив с ней во время нашей прогулки.

Берди посмотрела на женщин, которые желали мне всего наилучшего, и кивнула: