Безжалостный король фейри

– Марсель ясно дал понять, что был влюблен в вас еще с юношества. Все полагают, что ваш с Марселем брак – по любви, а вот за Люсьена вас выдавали насильно.

Я остановилась как вкопанная и посмотрела на нее, снова взывая к своей силе ветра и снова ничего не чувствуя. Вскипающий в тот момент во мне гнев был слишком саднящим, чтобы его можно было сдержать. Мне казалось, что я пылаю и если не выпущу это пламя наружу, то сгорю дотла.

Берди, должно быть, заметила перемену во мне, потому что выглядела встревоженной.

– Давайте заглянем в местный женский бутик, – предложила она и указала на магазинчик за моей спиной.

Я сделала три глубоких вдоха, отказываясь даже пытаться понять то, что она только что сказала. Я взяла себя в руки, в то время как с неба начал падать легкий снежок.

Люди, собравшиеся на улице, плотнее запахнули мантии и сердито уставились в небо, словно проклиная Люсьена.

Они ведь даже не подозревают. Они понятия не имеют, что Марсель забрал меня против моей воли и что я, по сути, пленница.

– Бутик наполнен множеством красивых свечей, духов, вязаных перчаток… – Берди смолкла, вырывая меня из моих мыслей.

Я коротко кивнула, решив, что будет лучше, если я зайду в этот магазин и избавлюсь от кровожадных мыслей. В противном случае я ворвусь в замок с камнем в руках и попытаюсь забить им Марселя до смерти.

Когда мы подошли к витрине, гвардейцы двинулись следом, и Берди вытянула руку, чтобы остановить их, прежде чем указать на табличку на двери.

Только для дам.

– Это неподобающе. Вам следует подождать снаружи, – сообщила она им.

Хоть это была всего лишь небольшая победа, но я почувствовала, как в мою безутешную печаль просочилась капелька радости, когда мои караульные отступили и остались ждать снаружи, пока мы отправились в магазин одни.

Берди оказалась права, бутик просто чудесный. Свечи, пахнущие сандаловым деревом и лавандой, изящные перчатки с цветочной вышивкой. А в подсобке портниха снимала мерки с женщины, которая стояла на подиуме в одном нижнем белье. Отсюда и правило «никаких мужчин».

Берди находилась в другом конце магазина, наслаждаясь ароматом свечей, а я как раз любовалась витиеватой стеклянной брошью, когда над дверью зазвенел колокольчик. Обернувшись, чтобы взглянуть, кто это, я встретилась взглядом с молодой женщиной с черными волосами и светлой кожей. Капюшон ее плаща, припорошенный снегом, скрывал лицо, и она улыбнулась мне.

Из-за светлой кожи она не походила на Летнюю фейри, но случилось так, что жители дворов заключали смешанные браки, поэтому я предположила, что она была Зимней фейри или фейри смешанной расы. Отвернувшись, чтобы продолжить рассматривать брошь, я вздрогнула, когда она заговорила со мной:

– Какая прелесть. – Ее голос раздался прямо у меня за спиной, а затем я ощутила, как кто-то потянул меня за карман мантии. – И погода изумительная, – прошептала она мне на ухо, а затем проскользнула мимо меня и вышла из магазина, словно привидение.

Мой разум пытался осмыслить то, что только что произошло. Я подумала, что, быть может, она только что меня обокрала. Но я не захватила с собой ничего ценного, и ее замечание о погоде сбило меня с толку.

Для каждого в Летнем дворе такая погода являлась сущим кошмаром.

Кроме тех, кто не отсюда.

Мое сердце бешено заколотилось, когда я медленно сунула руку в карман и нащупала внутри сложенную записку.

Берди посмотрела на меня и подняла свечу.

– Эта напоминает ароматом Летнее солнцестояние! – радостно воскликнула она.

Я улыбнулась, мысленно прикидывая, что могло содержаться в записке. Присмотревшись к портнихе и ее клиентке, я с удовлетворением отметила, что они ничего не заметили.

Я не осмелилась прочесть ее здесь, где ко мне, новой королеве, приковано слишком много внимания. Поспешно подойдя к Берди, я выхватила у нее из рук свечу с ароматом Летнего солнцестояния и положила сверху брошь.

– Я куплю ее тебе. А затем я хотела бы вернуться и прилечь. Сегодня был долгий день, – сказала я ей.

Она, как ребенок, счастливо улыбнулась при мысли о бесплатной свече, и я заплатила за оба предмета, записав покупки на счет Марселя. Я не хотела, чтобы ожидающие снаружи стражники ощутили подвох из-за того, что, пробыв так долго в магазине, мы ничего не купили.

Как только мы снова оказались на улице, мой взгляд метнулся по рыночным прилавкам и уличным лавкам в поисках той женщины, но она исчезла.

Бодро, но не слишком быстро, мы вернулись в замок, и я заперлась в своей комнате, оставшись наедине с собой и запиской.

Достав ее из кармана, я забралась в постель и развернула. Когда я узнала почерк Пайпер, у меня в горле застрял всхлип.