Библия: что было «на самом деле»?

Источниковедение. Можно изучать сугубо прикладные и материальные памятники, например различные рукописи (их датировку, происхождение, взаимозависимость) или археологические находки (опять-таки датировку, интерпретацию, привязку к историческим событиям и т. д.). Вопрос о библейском тексте как таковом, о его происхождении и соотнесенности с историческими событиями при таком подходе оказывается полностью вынесенным за скобки.

Патрология. Можно изучать не сам библейский текст, а историю его святоотеческих толкований. Это может быть очень интересный и плодотворный подход, но проблема в том, что он вторичен по отношению к собственно библейскому тексту – это не столько библеистика, сколько патрология.

Гармонизация. Можно подбирать такие святоотеческие и современные научные источники, которые будут говорить примерно об одном и том же, создавая непротиворечивую картину. На первый взгляд это выглядит убедительно, но проблема в том, что ученый призван учитывать все серьезные источники и все наблюдаемые факты, а также рассматривать все существующие объяснения, а не только те, которые вписываются в заранее заданные рамки.

Но что дальше? У честного исследователя неизбежно возникнет желание идти вперед и постараться понять: а что там было на самом деле, можем ли мы об этом судить, каковы пределы нашего знания? Собственно, об этом и вся наша книга.

Нередко можно услышать подобие диалога глухих, в котором обе стороны отказываются слушать друг друга: с одной стороны приводятся спорные гипотезы в качестве окончательно доказанных и неопровержимых научных истин, а с другой – цитаты из небрежно составленных брошюрок в качестве подлинно святоотеческого учения, и каждая сторона свято (!) уверена в собственной нерушимой правоте. Коллеги, которые занимаются текстами исламской или буддийской традиции, говорят, что тоже сталкиваются с подобными проблемами.

Полагаю, что такие вещи стоит обсуждать, и обсуждать честно, не обходя молчанием те предпосылки и убеждения, которые формируют наше отношение к библейским текстам и влияют на их прочтение и понимание. Иначе в наших диалогах будет больше глухоты, нежели общения.

Начнем с простых вопросов: откуда мы взяли эту самую Библию, почему так много людей ей доверяют? Кто ее, в конце концов, написал?

Глава 2

Авторство и авторитет

2.1. Ревнитель и Скептик: продолжение

Скептик (С): А кто, по-вашему, написал Библию? Ну то есть входящие в нее книги?

Ревнитель (Р): Автором с большой буквы мы считаем, безусловно, Бога. А что касается тех людей, которые записывали текст, то все очень просто: чье имя носит книга, тот и ее автор.

С.: Вот Псалтирь – кто ее написал?

Р.: Разумеется, царь Давид.

С.:

А как насчет 136-го псалма: «Там, у рек Вавилонских, сидели и плакали мы»? Это же описание вавилонского изгнания, оно состоялось спустя несколько веков после смерти Давида!

Р.: Давид был пророк и мог все это предвидеть.

С.: Но здесь псалмопевец явно говорит не о собственном опыте. Представьте себе, что Пушкин описывал бы ужасы ленинградской блокады и мечтал бы о победе над нацизмом – разве не было бы это доказательством, что от имени Пушкина пишет совсем другой человек, году эдак в 1942-м?

Р.: Давид написал этот псалом заранее.

С.: Вас не переубедить… А вы посмотрите, что стоит в самом конце 71-го псалма: «Конец молитв Давида, сына Иессея».

Р.: И что же? Дальше имя Давида упоминается еще не раз.

С.: А по-моему, это ясное свидетельство того, что Давид написал далеко не все из этих псалмов. А значит, авторство библейских книг в основном надуманное.

Р.: Вот теперь вы делаете неправомерные обобщения. Даже если один псалом не написан Давидом, это еще не значит, что все или хотя бы многие книги написаны не теми людьми.

С.: Ну хорошо, а первые две книги Царств, которые в еврейской традиции называются Книгами Самуила, – их написал Самуил?

Р.: Вполне вероятно.

С.: А вас не смущает, что смерть Самуила была описана уже в середине первой книги? То есть полторы книги он дописал уже после своей смерти?

Р.: Он тоже был пророк и мог написать об этом заранее.

С.: Совершенно неправдоподобно. Книги выглядят как историческое повествование, а не пророчество.

Р.: Впрочем, тут я не буду настаивать. Наверное, после смерти Самуила повествование продолжили пророки, пришедшие ему на смену, например Натан.

С.: А кто, по-вашему, написал Книгу Притчей Соломоновых?

Р.:

Как кто? Разумеется, царь Соломон.

С.: Вообще-то, там приведены изречения других мудрецов, двое упомянуты по имени: Агур и Лемуэл со своей матерью. Целый авторский коллектив!

Р.: Но главным был все равно Соломон!

С.: К тому же сказано, что часть притчей собрали люди царя Хизкии, дальнего потомка Соломона.

Р.: Они просто хранители традиции.

С.: Или ее зачинатели. Да вы, пожалуй, скажете, что и Книгу Иова написал сам Иов?

Р.: Да нет, зачем же. Иов – ее главный герой. А написал ее, конечно же, Моисей.

С.: Да с чего вы взяли?