Биоугроза

Оно разъедалось, распутывалось, распадалось на липкие живые нити, но те злобные глаза продолжали смотреть на меня. Они следили за мной. Я съежился, сжав кулаки, сердце у меня бешено колотилось, а из всех пор лился кислый пот. Сущность словно испытывала от моего ужаса какое-то изощренное удовольствие. Ты можешь бежать, но тебе не спрятаться, Нэш. Я появилась именно так, как ты и подозревал. Родилась из микроскопических частиц эфира. Мой путь проходит с востока на запад. Я не оставляю после себя ничего, кроме кладбищ и блестящих белых костей. Ты идешь на запад, и я иду туда. И тебе лучше поспешить, поскольку я следую за тобой по пятам. Янгстаун уже превратился в кладбище. Те улицы, на которых ты играл еще ребенком... заполнены раздутыми трупами и усыпаны начисто обглоданными костями. Там нет ничего кроме мух, крыс и стервятников. Ничего. Только нарастающий горячий смрад распада и безмолвная чернота гробниц. Сейчас я уже вхожу в Кливленд. Скоро я приду за всем, что ты оставил. Ты будешь кричать, когда я заберу у тебя Джени, твою сладкую маленькую вишенку? Или предложишь взамен свою жалкую жизнь, когда ее тело будет чернеть от чумы, когда она будет тонуть в желтом море собственных токсичных нечистот, из ее пор будет брызгать зараженная кровь, а сама она будет исторгать черную слизь своих разжиженных внутренностей? Что ты будешь делать, Нэш? Что ты предложишь мне?

Плохо то, что эта тварь забиралась мне в голову и мучила меня, но еще хуже было то, что она касалась

меня. Все те извивающиеся нити приближались, опутывали меня, проникали в меня, словно осколки льда, пронзали, наполняли мое тело заразой. Боль при этом была невероятная. Мое тело содрогалось и крутилось под волнами агонии. Я растворялся, поглощался и вновь рождался уже в форме чудовищного паразита. Моя кровь превращалась в густой холодный яд, внутренности - в вязкую жижу, а мозг - в серое хлюпающее желе. Клетки моего тела заражались одна за другой, раздувались и, в конце концов, лопались под напором отравленной цитоплазмы. Я был настоящим живым трупом, утопающим в собственных нечистотах, ядовитой желчи и зараженной крови.

Мой разум куда-то унесло, засосало в черную дыру безумия...но я по-прежнему слышал голос, свой голос, дикий и пронзительный: Нэш, Нэш, Нэш! Разве ты не видишь, что это, и что оно сделает? Оглянись назад, посмотри на восток! Теперь там нет ничего кроме огромной груды обглоданных костей! Нет больше солнца, нет больше света, нет больше ничего! Эта тварь уничтожает все на своем пути, оставляя лишь расползающуюся, черную как чернила полосу тьмы! И она наступает, приближается все ближе с каждым днем. Ради Бога, ради Джени или ради себя, беги, беги как можно быстрее...

В этот момент я очнулся ото сна, если это вообще был сон. Мокрый от пота, я проковылял к двери и вышел из склада. Внутри у меня все переворачивалось. В ногах была такая слабость, что я не мог стоять. Я натыкался на стены и запинался об собственные ноги. Мышцы болели и пульсировали. Позвоночник сгибался. Руки дрожали. Белые вспышки боли пытались расколоть мой череп пополам. По лицу катились слезы, зубы стучали. Я испытывал такое отвращение, будто меня обнял червивый труп.

Но то были объятья чего-то гораздо худшего.

Не трупа, а Создательницы Трупов.