Бист Вилах. История одного Историка. Часть IV: Царская кровь

– Большинство ключевых фигур нами уже ликвидировано. Агитационная работа также на стадии завершения. Большинство монархических контрреволюционных организаций докладывают о полной готовности к перевороту. Подготовлена операция по одновременному устранению всей большевистской верхушки.  И, как только мы предъявим России Алексея Романова, участь нынешней власти будет решена. Но необходимо уничтожить группу «Серые». Они неустанно нас преследуют. Им известно о цесаревиче, им известно о наших планах, и они всячески стремятся этому помешать, ведь новая монархия положит конец господству Братства в России. Как только мы покончим с нашими врагами, весть о воскрешении цесаревича Алексея разойдётся по всему миру. И весь мир поддержит нас! Но пока существуют «Серые», жизнь цесаревича в опасности и нельзя рисковать последним, что осталось у России! Поэтому действовать надо быстро. Зато после свершения переворота мы окружим Алексея Николаевича лучшей охраной в мире.

– А как же Анастасия? Что будет с ней?

– После расстрела своей семьи она отказалась от всех прав на престолонаследие и пожелала вступить в орден рядовым членом. Это её право. В конце концов, на престол всегда лучше усадить представителя мужского пола, да и вообще, нам немало льстит одна мысль о том, что в наших рядах имеется представительница столь знатной фамилии. Со всем остальным справится цесаревич Алексей: он станет лицом новой революции, он поведёт в бой войска, он сядет на престол, он будет править, он поведёт Россию в великое будущее. А великая княжна Анастасия пусть лучше для всех останется мёртвой.

От этих слов Дариору стало грустно. Ещё час назад он препирался с Анастасией Николаевной, но сейчас, после этого прочувственного рассказа, понимал, что она достойна лучшей участи. Вероятно, его эмоции отразились на лице, ибо Смоленцев встал и крепко взял историка за плечи.

– Она сама выбрала жизненный путь, – сказал он, серьёзно глядя в глаза Дариора, – да, она не станет императрицей. К её двору не будут приезжать посольства далёких государств и чванные посланники со всего мира. Но за ней не будут охотиться наёмные убийцы, ей не придётся жить за тремя рядами охраны, гулять в саду под тщательным присмотром императорских стрелков, ездить в бронированном автомобиле и даже засыпать в присутствии телохранителей. Поверьте: будь я на её месте – я бы сделал тот же выбор.

Смоленцев привычно задымил сигарой и продолжал шамкающим голосом:

– Расстрел семьи – трагедия всей её жизни. Глупо винить в этом лишь вашего отца, но она недолго искала виновных. Видите ли, люди, нажавшие на курок, лишь выполняли приказ. А Миша мог спасти жизни её родных, но не сумел. Каждый человек на своём пути совершает ошибки. Но у человека есть честь и достоинство. Так что и вы не осуждайте своего отца заранее. Он был великим человеком, но умер слишком рано. И поэтому Анастасия Николаевна переложила его вину на вас. Вы скажете, это глупо, опрометчиво? Безусловно. Но не судите и её. Что ж, теперь вы знаете правду. Что с вами, Алексей Михайлович?! – Дариор открыл глаза и увидел, что Смоленцев трясёт его за плечо. – Как вы себя чувствуете?

– Уже хорошо, – слабо отозвался Дариор. Голова кружилась, кровь стучала в висках. Похоже, рано историк решил подняться на ноги.

– Ну хватит разговоров! Сейчас вам пора отдыхать, и не смейте больше падать в обморок, как припадочная барышня! Начинается ключевой момент нашей чёртовой эпопеи, и у меня каждый боец на счету! Вы обязаны быть в строю, понятно?

– Так точно, – вяло ответил Дариор.

– Ну и славно, – уже мягче сказал Смоленцев, – а теперь, с вашего позволения, давайте вернёмся домой. Время ужина, однако. А Венцеславич как раз раздобыл для нас превосходной астраханской икорки. Всё-таки и от этого прохвоста порой бывает прок.

Глава 2, в которой иоанниты вынашивают грандиозные планы

Слава Всевышнему, Дариору стало гораздо лучше. Он больше не лежал в полуобморочном состоянии, ел за четверых и даже мог пройтись по комнате. В его организме явно происходили кардинальные изменения в лучшую сторону. А что самое главное – его уже не тянуло в XIV век, и он всё меньше вспоминал об Элизе. Собрав волю в кулак, он запретил себе даже думать о ней и отгонял любые воспоминания о своих трагических приключениях в ином мире. Слова Ани Правдиной заметно помогали. Дариор стремительно поправлялся.

Вероятно, его внезапно ускорившемуся выздоровлению также способствовал разговор с полковником. Теперь у Дариора появился долгожданный стимул, цель в жизни – защищать и оберегать наследников царского престола. Ему немало льстило, что он не только живёт под одной крышей с Романовыми, но и имеет возможность беседовать с каждым из них. Было нечто романтичное в его новой должности: теперь он был не просто историк и не просто госпитальер, а защитник великой княжны и российского цесаревича. Есть чем гордиться.