Битва ставок. Великое противостояние. 1941-1945

После захвата Нальчика и прорыва обороны русских на реке Урух 1-я танковая армия Клейста двинулись к Орджоникидзе. В полдень 2 ноября она захватила его пригород Гизель. В Главной Ставке сочли этот успех многообещающим. Но попытки о владеть городом с ходу не удались. Клейст попросил у ОКХ подкреплений, которые стали для вермахта «ахиллесовой пятой». Подкреплений не поступило, и 5 ноября 1- я танковая армия вынуждена была перейти к обороне.

Приближалось 7 ноября. Лихорадка страха перед приходом чего-то очень неприятного все больше охватывала обитателей штабных апартаментов в Главной Ставке. Усилились разговоры о кризисе доверия.

В ночь с 6 на 7 ноября многие высшие чины ОКВ и Генштаба ОКХ не могли уснуть, а утром, затемно, уже были на ногах. Гитлер и его окружение затаенно ждали первых донесений с Восточного фронта. Вскоре они поступили, но ничего особенного в них не сообщалось. Даже, напротив, фронтовые сводки отличались излишним спокойствием и миролюбием.

В полдень 7 ноября, когда Гитлер уже принял решение об убытии в Мюнхен на ежегодную встречу «старых борцов», в «Вольфшанце» прибыл Цейтцлер. Он получил важное донесение отдела «иностранных армий Востока», в котором сообщалось, что в Москве состоялось совещание высшего руководства с участием командующих фронтами. На нем принято решение о проведении до конца сорок второго года крупного наступления либо в полосе Донского фронта, либо в центре. Цейтцлер заострил внимание фюрера на главном - большевики готовят удар из района Москвы, но нанесут его позже.

Поезд фюрера прибыл в Мюнхен. И тут у него не было иных адресов, кроме пивной «Лёвенброй келлер». Веезале, в обстановке безумного поклонения «старых борцов», вновь буйствовал «великий полководец»:

- Наш военный план осуществляется с железной твердостью!… Хотели овладеть Сталинградом, этим перевалочным пунктом на Волге, и, не чего скромничать, - он уже взят! Там, где стоит немецкий солдат, туда больше никто не пройдет. Спрашивают: «Почему же вы не продвигаетесь быстрее?» Потому что я не хочу иметь там второго Вер-дена [4]. Лучше наступать малыми ударными группами. При этом время не играет роли. Больше ни одно судно не идет вверх по Волге. И это - решающее!… Вермахт выполнит любой мой приказ…

Войска 6-й армии продолжали действовать в обстановке нарастания очевидных угроз противника и полного отсутствия совершенно необходимых кадровых подкреплений. Паулюс не сомневался в стойкости 11-го армейского корпуса Штрекера, обороняющего позиции у станицы Сиротинской. Но вызывала тревогу прочность рубежей, занимаемых войсками 8-й итальянской и 3-й румынской армий на Дону. Выдержат ли они, если последует мощный удар русских с севера?

На рассвете 11 ноября 6- я армия предприняла очередную попытку овладеть Сталинградом. После артиллерийской подготовки на приступ рубежей 62-й армии Чуйкова двинулись «штурмовики» 79-й, 100-й, 295-й, 305-й и 389-й пехотных дивизий и 24-й танковой. Тяжелые бои продолжались двое суток. Но сводка потерь за первый день наступления - три тысячи убитыми и десять сожженных танков - потрясла Паулюса.

Наступило 19 ноября. Неожиданную прозорливость проявила в этот день «Фёлькишер беобахтер». Еще не все было ясно Цейтцлеру, ответственному за Восточный фронт. Находясь в «Вольфшанце», он принял первые тревожные донесения фон Вейхса об атаке русских в полосе обороны 3-й румынской армии у станицы Клетской. Принял и доложил в Главную Ставку. Но Бергхоф спокойно воспринял тревоги Цейтцлера: «Мы этого давно ожидали». А вот «Фёлькишер беобахтер» поместила симптоматичную заметку: «Слабые советские удары под Сталинградом». Без каких-либо комментариев.

События, однако, на Сталинградском направлении развивались стремительно. Первым в штаб 6-й армии позвонил командир 11-го армейского корпуса Штрекер из Осиновки. Он взволнованно доложил генералу Паулюсу:

- Господин генерал, здесь сущий ад! Русские обрушили на наши позиции ураганный артиллерийский огонь. Мои дивизии несут большие потери. Но основной удар нанесен по 4-му румынскому пехотному корпусу.

Командарм попытался успокоить Штрекера:

- Для прикрытия нашего левого фланга я немедленно ввожу в бой 14-ю танковую дивизию, Штрекер. О дальнейших наших действиях вы узнаете позже. Для паники пока нет никаких оснований. Держитесь, Штрекер.

Паулюс тотчас доложил о развитии обстановки в штаб фон Вейхса и в Главную Ставку. Никаких указаний из «Вольфшанце» в ответ он не получил.

Через несколько часов обстановка на фронте 3-й румынской армии прояснилась. Русские прорвали позиции 4-го румынского корпуса Ласкара и устремились в южном направлении. Узнав эти подробности, Паулюс позвонил командиру 11-го армейского корпуса. Он одобрил решение Штрекера о переброске 376-й пехотной дивизии на отсечную позицию, подчинил ему 1-ю румынскую кавалерийскую дивизию, потребовал восстановить связь с 14-й танковой дивизией Бесслера. Его ближайшие действия - вывести из Сталинграда 14-й танковый корпус Хубе и контратаковать русских.