Битва за Францию

   — У меня ещё есть небольшое дело в Брюсселе, — признался он. — Но я быстро улажу его и смогу выполнить поручение вашего высочества.

   — Да, — нахмурилась инфанта. — Теперь об этом «небольшом деле»... Я поручила маркизу Спиньоле проводить до границы господина Беврона. Что же касается вас, граф, то я настойчиво прошу вас дать мне слово, что вы воздержитесь от дуэлей в моих владениях.

Бутвилю ничего не оставалось, как согласиться. И, поскольку его противник покинул Нидерланды, он энергично занялся приготовлениями к отъезду. Выправив себе паспорт и взяв письма у инфанты Изабеллы, среди которых оказалось послание от герцогини де Шеврёз, Франсуа покинул Брюссель и отправился навстречу новым приключениям.

ГЛАВА 4. «КТО ХОЧЕТ МИРА,

ПУСТЬ ГОТОВИТСЯ К ВОЙНЕ»

Франсуа Монморанси граф де Бутвиль благополучно высадился на берег в Портсмуте через двенадцать дней после указанных событий. Его желание увидеть королеву Генриетту было так велико, что он безропотно снёс все издевательства, которым подвергали англичане всех французов, дерзнувших пересечь Ла-Манш в это неспокойное время. Справедливости ради следует заметить, что делали они это в отместку французам, которые не слишком церемонились с их соотечественниками во Франции. Как бы там ни было, но строгость пограничного контроля убедила графа в том, что ему вряд ли удастся войти в Уайт-холл с парадного входа. Поэтому он решил сначала выполнить поручение инфанты и увидеться с герцогом Бэкингемом.

Благополучно прибыв в герцогский дворец, он назвался охране и, продемонстрировав письмо инфанты Изабеллы, был допущен в приёмную, где столкнулся нос к носу с Патриком Роджерсоном.

   — Мне необходимо видеть милорда Бэкингема, — не дав ему опомниться, заявил Монморанси.

   — Герцог в отъезде, — зло отчеканил Патрик, у которого ещё были слишком свежи воспоминания о предыдущем визите Бутвиля. — Ия точно знаю, что встреча с вами не входит в его планы.

Секретарь был готов умереть на месте, но не допустить француза к Бэкингему, так как был свято уверен, что ничего хорошего из такой встречи не получится.

Бутвиль покраснел, как рак, ошпаренный кипятком, но вовремя вспомнил о внушительной охране герцогского дворца.

«Спокойнее, друг мой, спокойнее, — проговорил он про себя. — Право, было бы обидно вместо прекрасного лица Генриетты разглядывать сырые стены Тауэра».

Он покорно достал письмо инфанты и показал его Патрику. Недоверчиво оглядев послание со всех сторон, словно сомневаясь в его подлинности, секретарь тем не менее сказал:

   — Герцог у королевы. Так что вам, господин граф, придётся обождать.

Бутвиль даже подпрыгнул, услышав это. Удача сама шла ему в руки, и упускать такой шанс увидеть объект своих грёз было по меньшей мере глупо.

   — Послушайте, господин Роджерсон, — как можно мягче проговорил Франсуа. — Я уверен, что вы умный человек и понимаете, что просто из любви к приключениям я бы не пересекал Ла-Манш, так как климат Англии вреден для моего здоровья, а гостеприимность англичан внушает сомнения, но тем не менее я здесь. У меня с собой ещё несколько писем, которые я должен без промедления вручить его светлости.

   — Я передам, — протянул руку Патрик.

   — Я бы с радостью воспользовался вашей помощью, дорогой господин Роджерсон, если бы мне не было поручено отдать все бумаги лично герцогу и никому другому.

Патрик колебался. Необыкновенная покладистость Бутвиля убедила его, что дело, которое привело сюда неугомонного француза, действительно может оказаться срочным и важным.

   — Всё дело в том, что получить аудиенцию у Её Величества очень трудно, — неуверенно проговорил он.

   — Но не для вас же, господин Роджерсон? — лукаво поинтересовался Бутвиль.

Секретарь приосанился.

   — Едем, — решился он наконец.

Бутвиль торжествующе улыбнулся: цель была близка!

Но прибытие в Уайт-холл показало, что господин Монморанси поторопился праздновать победу. Генриетта запёрлась с Бэкингемом и никого не принимала, причём охрана в её приёмной потрясла даже видавшего виды француза. Бутвиль был готов рвать волосы от досады, но вовремя сообразил, что это мало помогло бы делу.

   — И что теперь? — растерянно спросил он у Роджерсона.

   — Не знаю, — честно ответил тот. — Долго ли продлится аудиенция? — обратился он к знакомому гвардейцу.

   — По-видимому, да, — кивнул солдат. — Его светлость принёс с собой огромную папку дипломатических писем. К тому же король уже дважды присылал камердинера с напоминанием об аудиенции датскому послу, на которой милорд обязан присутствовать. А ещё...

Он красноречиво покосился на важного вельможу, который нетерпеливо ходил из угла в угол, бросая испепеляющие взгляды на дверь, ведущую в кабинет королевы.

   — Граф Бристоль? — вытаращил глаза Роджерсон. — И давно он здесь?

   — Уже четверть часа. Непременно желает поговорить с герцогом до начала аудиенции.

   — Тогда нам не стоит здесь оставаться, — Патрик повернулся к Бутвилю. — Вы сами видите, что милорда не удастся перехватить даже на минутку. Разумнее будет подождать его дома.