Битва за Киев. 1941 год

Хорошо видно, что рассказ И. С. Глебова во многом повторяет версию, предложенную В. С. Жадовским в начале 60-х гг., основанную на результатах работы комиссии 1943 г., а не на его личных воспоминаниях. Генерал Н. Ф. Червов утверждал, что услышал рассказ еще в 1968 г., когда работал на кафедре оперативного искусства Военной академии Генерального штаба, начальником которой как раз и был И. С. Глебов[189]. Трудно сказать, действительно ли генерал И. С. Глебов поведал именно такую историю, поскольку в начале 60-х гг. он вполне категорично утверждал, что очевидцем гибели командующего фронтом он не был.

Около 13.00, по его словам, все, кто мог, выдвинулись на юго-восточную и восточную опушку урочища, откуда попытались пробиться через заслон противника. Руководил ими дивизионный комиссар Е. П. Рыков, тогда как генерал М. П. Кирпонос и член Военного совета М. А. Бурмистенко наблюдали за ходом боя, оставаясь на юго-восточной опушке. Сам И. С. Глебов во время одной из атак получил ранение в ногу и по приказу комиссара Е. П. Рыкова отошел вместе со всеми назад в урочище.

Когда майора И. С. Глебова перевязывал военфельдшер, мимо проходили генерал М. П. Кирпонос, члены Военного совета фронта и еще несколько командиров и политработников. Комфронта спросил раненого о его самочувствии, после чего добавил, что будут дожидаться на другой стороне оврага. «После этого я уже не встречал ни членов Военного совета, ни командующего фронтом»[190]

, – закончил свое повествование о событиях 20 сентября И. С. Глебов.

Подытоживая все сказанное выше, можно с большой долей вероятности сказать, что ближе всего к действительно произошедшим событиям стоят первоначальные версии участников событий, еще не подправленные последующими данными. Эти слова в равной степени относятся и к рассказам И. С. Глебова, и к свидетельствам В. С. Жадовского.

Спрашивается, почему так много времени и места уделено сюжету, связанному с определением обстоятельств гибели генерала М. П. Кирпоноса. Дело в том, что имеется ряд свидетельств и документов, которые позволяют поставить под сомнение выводы комиссии 1943 года. Первое из них относится к осени 1941 г. и адресовано уже известному нам начальнику войск НКВД и охраны тыла Юго-Западного фронта полковнику В. Т. Рогатину. Его автором является красноармеец 91-го пограничного полка Качалин, который, судя по всему, находился в урочище Шумейково, откуда смог вырваться и в дальнейшем выйти за линию фронта.

В своем рапорте он, в частности, указывал, что в 12.00 21 сентября 1941 г., находясь в перелеске у хут. Авдеевка, он направился разыскивать своих пограничников. Во время поисков красноармеец Качалин обнаружил тело убитого «генерала, высокого роста, полного сложения. Одет в темно-серую драповую шинель, знаки различия четыре звездочки, в голове с левой стороны в височной части у него была огнестрельная рана, с правой стороны голова была пробита, видимо, крупным осколком».

В этот момент подошли два красноармейца во главе с лейтенантом, которому Качалин доложил об убитом. Тот приказал осмотреть карманы на наличие в них документов, удостоверяющих личность. «В боковом кармане френча я, – писал Качалин, – обнаружил партбилет, прочитал фамилию убитого – Кирпонос». Найденный партбилет он отдал лейтенанту, и тут появилась группа немецких солдат, и с ними завязалась перестрелка. Когда немцы отошли, лейтенант сходил посмотреть на ордена убитого, но снял он их или нет, красноармеец Качалин ничего определенного сказать не мог. Оставив тело, лейтенант и трое бойцов пошли к линии фронта, по пути к ним присоединился некий старший политрук. Ночью группа распалась: лейтенант ушел на какой-то хутор за едой и не вернулся, старший политрук направился в Киев, и только красноармеец Качалин и прибившийся по дороге летчик продолжили путь к фронту. Прибыв в г. Ахтырка, он написал рапорт начальнику укомплектования 21-й армии «с указанием об обнаружении убитого генерал-полковника Кирпоноса»[191].

Описание формы и найденный партбилет подтверждают правоту слов красноармейца Качалина. К сожалению, точное место, где он обнаружил тело, не названо. Единственным ориентиром служит хут. Авдеевка, находящийся севернее урочища Шумейково. Именно туда, как мы помним, подполковник-пограничник отправил группу старших командиров под командованием генерала В. И. Тупикова. И нет ничего невозможного в том, что именно туда решил перебраться и сам командующий фронтом, но ему, как и его начальнику штаба, это не удалось.

Однако, если действительно генерал М. П. Кирпонос погиб в районе хут. Авдеевка и именно его тело обнаружил красноармеец 91-го пограничного полка по фамилии Качалин, то военнослужащий, обнаруженный членами комиссии у родника в урочище Шумейково, не может быть командующим Юго-Западным фронтом, так как ранения головы значительно отличаются и количеством, и расположением, да и место гибели совсем иное.