Читаем Блатные песни полностью

На Колыме, где тундра и тайга вокруг,Среди замерзших елей и болотТебя я встретил тогда с подругой,Сидевших у костра вдвоем.Шел крупный снег и падал на ресницы вам,Вы северным сияньем увлеклись.Я подошел к Вам и подал руку,Вы, встрепенувшись, поднялись.И я увидел блеск твоих прекрасных глазИ руку подал, предложил дружить.Дала ты слово быть моею,Навеки верность сохранить.В любви и ласке время незаметно шло,
Пришла весна, и кончился твой срок.Я провожал тогда тебя на пристань.Мелькнул твой беленький платок.С твоим отъездом началась болезнь моя,Ночей не спал, всё думал я о ВасИ всю дорогу молил я Богу:«Приснись, приснись хоть один раз!»А годы шли, тоской себя замучил я.Но близок встречи миг, любовь моя!По актировке, врачей путевке,Я покидаю лагеря.И вот я покидаю мой суровый край,А поезд все быстрее мчит на юг.
И всю дорогу молю я Богу:«Приди встречать меня, мой друг!»Огни Ростова поезд повстречал в пути,К перрону тихо поезд подходил.Тебя больную, совсем седуюНаш сын к вагону подводил.Так здравствуй, поседевшая любовь моя!Пусть кружится и падает снежокНа берег Дона, на ветки кленаИ на твой заплаканный платок.

Речечка

Течет, во, течет речка да по песочечку,Бережок, ох, бережочек моет,
А молодой жульман, ох да молодой жульманНачальничка молит:«Ой ты, начальничек да над начальниками,Отпусти, ой, отпусти на волю!А там соскучилась, а, может, ссучиласьНа свободе дроля!»«Отпустил бы тебя на волю я,Но воровать, ох, воровать ты будешь!Пойди напейся ты воды, воды холодненькой —Про любовь забудешь».«Да пил я воду, ой, пил холодную,Пил, пил, пил — не напивался!А полюбил на свободе девчонку я,
С нею наслаждался».Ой, гроб несут, коня ведут,Никто слезы, никто не проронит —А молодая да комсомолочкаЖульмана хоронит.Течет, течет речка да по песочку,Моет, моет золотишко.А молодой жульман, ох, молодой жульманЗаработал вышку.Течет, во, течет речка, во, да по песочку, во,Бережок, бережочек точит,А молодая да проституточкаВ речке ножки мочит.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература
От начала начал. Антология шумерской поэзии
От начала начал. Антология шумерской поэзии

«Древнейшая в мире» — так по праву называют шумерскую литературу: из всех известных ныне литератур она с наибольшей полнотой донесла до нас древнее письменное слово. Более четырех тысяч лет насчитывают записи шумерских преданий, рассказов о подвигах героев, хвалебных гимнов и даже пословиц, притч и поговорок — явление и вовсе уникальное в истории письменности.В настоящем издании впервые на русском языке представлена наиболее полная антология шумерской поэзии, систематизированная по семи разделом: «Устроение мира», «Восславим богов наших», «Любовь богини», «Герои Шумера», «Храмы Шумера. Владыки Шумера», «Судьбы Шумера», «Люди Шумера: дух Эдубы».В антологии нашли отражение как тексты, по отношению к которым можно употребить слова «высокая мудрость» и «сокровенное знание», так и тексты, раскрывающие «мудрость житейскую», «заветы отцов». Речь идет о богах и об их деяниях, о героях и об исторических лицах, о простых людях и об их обыденной жизни. В мифологических прологах-запевках излагается история начальных дней мира, рассказывается о первозданной стихии, о зарождении (в одном из вариантов явно — о самозарождении) божеств, об отделении неба от земли, о сотворении людей из глины, дабы трудились они на богов. Ответ людей — хвала воплощениям высших сил.Издание рассчитано на самый широкий круг читателей, интересующихся историей и культурой древнего мира.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Поэзия / Древневосточная литература
Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990-х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература