Бледный силуэт Луны

Понятно, что прежде всего следует оповестить едва не состоявшуюся жертву, работодателя Пашу. Что он вовсе не убийца, а жертва давно продуманного шантажа, я догадалась едва-едва, и только потому, что уж очень он обиделся. Еще когда перечла вторично ложное свидетельство юной Насти и поняла, кто именно имелся в виду, исключительно по внешнему виду.

Много посторонних мыслей, много всякой дурацкой всячины, наряду с нужными догадками пронеслось в моей бедной голове, пока знойное марево над садиком и под липами перемежалась редкими речными дуновениями. Петя где-то замедлился, но я не держала на него обиды — столько всего давило на меня, что каждая минута отдыха казалась благодетельной вечностью. С другой стороны, я ощущала, что необходимо срочно действовать, однако затруднялась — как именно, поэтому отсутствие Пети являлось вполне уважительной причиной к тому, чтобы тихо посидеть и привести в порядок мыслительный процесс. Хотя, сознаюсь, выходило плохо.

Если давнее и недавнее прошлое кое-как уложилось в отгадки и картинки, то ближайшее будущее оставалось покрытым мраком, невзирая на светлое время суток. Сидя на одинокой скамье в благолепии садика с цветочками, я обозревала истинно женственное решение проблемы, оно напрашивалось, особенно ввиду телесного и душевного изнеможения.

Это как я, дождавшись доктора Петю, беру у него ключи от квартиры покойного дяди, а в благодарность за услугу прошу отвезти меня на дачу к родным и близким. Там я жалуюсь на жару и нездоровье, бросаю зловещую канцелярию в угол веранды, и провожу дальнейший вечер при внимании близких, а ночь с Мишей на веранде. Наутро с первыми птичками мы с ним вдвоем (для полной верности) поедем к Паше в особняк с докладом. Там я сдам бумаги, кое-что откомментирую, попрошу милости для Вальки и легальной защиты для кузена Сергея, который пострадал при выявлении заговора.

Изложенные намерения могли стать прекрасным планом и отменно меня лично характеризовали, если бы… Если бы я не догадывалась, что милость к заблудшему Вальке может не состояться. Если бы я не вникла вполизвилины, что последний, то бишь друг Валя, мог сообразить гораздо раньше то, о чем я домыслилась с неохотой и напоследок. А именно, что заговор профессора был направлен против Павла Петровича, и что дружок Валя по неведению захотел примазаться. И стал работать в этом направлении. Отнюдь не исключено, слишком велик был соблазн, а Паша в свою очередь мог догадаться обо всем, ибо всегда был смышлен (как обозначено в том же ранее упомянутом романе).

В дебрях злоумышлений одна я вечно как была, так и оставалась белой вороной, в основном, по редкостному своему тугоумию. Паша, кстати, намекнул в конце беседы, что он не склонен проявлять участие в судьбе зарвавшегося Валентина, но я всё равно не вняла. Друга Пашу тоже нетрудно понять, при малейшем дуновении такого редкостно гадкого скандала даже в прошлом, от тщательно лелеемой репутации остаются клочья и лохмотья, дурно пахнущие и грязные донельзя. И он никак не мог допустить, чтобы Валька вынюхивал такие секреты, содомию и убийство. Вплоть до…

Конечно, лучше мне никуда не соваться, а бросить мешок на веранде, там зловещая канцелярия будет в безопасности, если Мика не доберется и не понаделает корабликов. Но… Как гром с летнего неба последовал реприманд от внутреннего голоса в архаической форме катехизиса (вопросов и ответов).

1. «Кто вывалил на слабую голову друга Вали мешок неприятностей и соблазнов? — Подруга Катя…»

2. «Кто вовремя не оповестил его о том, что в деле имеется труп и чей именно? — Подруга Катя…»

3. «Кто даже не намекнул, что имеются другие источники информации и что намечена встреча с агентом Одеттой? — Подруга Катя…»

4. «И кто теперь должен разгрести весь этот бардак с наименьшим ущербом для азартного и малоумного друга? — Понятное дело, она же, подруга Катя…»

5. «К тому же имеется девочка Алечка, кто втравил ее папу в опасные для жизни приключения? — Тот и должен, вернее, та и должна позаботиться, чтобы ребенок не пострадал. А именно — подруга Катя. Иначе, извините, она вампир и гробовая змея…»

Ими быть ни вместе, ни по отдельности не хотелось, так что оставалось одно, следовать за Валентином, найти его, предостеречь и максимально прикрыть от праведного или неправедного гнева Павла Петровича. Без вариантов и комментариев, вне зависимости от моего желания.

Вот только бы еще мешок компромата пристроить понадежнее и не болтаться с ним по городу всуе. Такую головоломную задачку я определила «подруге Кате» напоследок и жевала вплоть до появления Петра Ильича, а у него в руках оказалось дополнение к мешку. Ну просто затоваривание произошло, хоть грузоперевозку вызывай, хоть просто перевозку. Из «дурного дома», как элегантно выразился Ингвар Виломар, он же агент Одетта.