Блеф во спасение

Оставим их ненадолго и позволим себе пофантазировать. Так же, как в далёком 1990 году это делала студентка четвёртого курса РГГУ, отличница и спортсменка Лена Кочетова. Нестандартное мышление и азарт научного поиска гнали её вперёд по февральской метели пуще казачьей плётки. Вот ей и пришло в голову довериться тому, что сыщики называют нюхом, охотники — чутьём, а психологи — ассоциативным бессознательным. Получилось так, что она угадала. Ведь женщины анализируют чувства. А дело было так.

Событие, связанное со следующим пунктом Крестного пути Иисуса, в священных текстах не зафиксировано, однако присутствует в фольклоре. Да и как, люди добрые, могло быть иначе? Заплаканная, задыхающаяся, с израненными от бега босыми ногами, Мать наконец-то нагнала жестокую процессию. И увидела, как глаза её сына заливает сукровица ран на лбу от тернового венца, как дрожат его колени, и кривится нестерпимо мукой рот. Она обогнала всех, отчаяние придавало силы, она побежала, оглядываясь, впереди мучителей, чтобы взглядом и благословением подбодрить своё дитя. Дева Мария, где ты? Лена шла вдоль Никольской, ища хотя бы какое-нибудь знамение справа по ходу… Но ведь упоминания нет в евангелиях? Взгляд будущей журналистки упал на затянутое маскировочной сеткой здание слева. Чёрные ворота казались запертыми, но она толкнула чугунные прутья. Тихий скрип, створка подалась. Пешеходы мимо двигались к Красной площади, словно не замечая маневр, приняв девушку за… работницу тамошней реконструкции Шереметьевского подворья, что ли? Казалось, самая обычная подворотня, двор с будкой охранника. И… Вот оно. Можно было не сомневаться, что четвёртая точка есть. Ведь московские храмы все сплошь являются каменными наследниками более древних и уже обветшавших деревянных. Маленькая, уютная, на землях усадьбы господ Салтыковых во дворе Чижевского подворья стоит церковка Успения Божьей Матери, отстроенная в таком виде в 1691 году. Когда-то она была открыта со стороны улицы, а возле нее находилось небольшое кладбище. Поразительно, но тоже факт: в Иерусалиме место отмечено армянской церковью Богоматери Великомученицы с барельефом над входом. Здесь же, на русской священной улице, прямо на маскировочной сетке красовалась вывеска ресторана армянской и европейской кухни. Словно древние знания рвались из-под спуда суеты мегаполиса, ввинчиваясь даже в идеи полудикого бизнеса 90-х.

Вот именно в эту самую церковь и надо было попасть прямо сейчас. Причём вовнутрь. О чём говорили Лена и артист Георгий? Куда уж разобрать по губам тот сценарий, что они пытались слепить как наглую импровизацию. Пустят погулять по храму в неурочное время обычных мирян? Закатайте-ка губы обратно. А православного грека, у кого вроде бы как тут похоронена любимая тётушка Мавра, а через полтора часа улетать домой в Метеоры? В отсутствие дирижёра джазовый музыкант играет не по нотам. Зато как!

— Да где ж этот долгополый, как там его? Да и чтоб его… А, вот он!

Задыхаясь от несвойственной его сану быстрой ходьбы, пришёл отец Гермоген из ближайшего монастыря. И моментально попал в лапы Михаила. Чуть в стороне от основной группы, спецназовец сначала пытался ему что-то объяснить, потом вдолбить. Священник, белый от ужаса, отрицательно качал головой и прижимал свободную руку к сердцу в знак искренности. Другую ему, похоже, придётся ампутировать: хватка у его собеседника была мёртвой.

— Слушай, твоё преподобие, — стиснув локоть несчастного иеромонаха, разведчик толкал его вверх по коротенькой лесенке храма, после внутри него к алтарной части. — Плевал я на благословения, на все ваши церемонии. Звони хоть святейшему, хоть ключнику Петру. Она не должна останавливаться ни на минуту. Ты понимаешь, чем дело может кончиться из-за вашей торговли?

Препирательства завершились, как только заявления сторон выслушал старенький благообразный настоятель. Женщину в нижнюю часть, в алтарь? Это было неслыханно, неприемлемо, просто вероотступнически. Даже если речь идёт о доказательстве теологической гипотезы русской Via dolorosa.

— Как тебя зовут, сын мой? — вдруг спросил настоятель, почувствовав, что этот вопрос был задан не им самим, а будто бы его губами спросил кто-то невидимый, всезнающий, светлый и милосердный.

— Михаил! — сурово ответил пришедший и выпустил иеромонаха.

И свершилось. Солнечный луч, скомкав надоедливую пенную тучу, рванулся вниз на землю и растёкся, радостно целуя позолоту рамы, к образу в алтарной части. Прочертив туманную дорожку от храмового окошка к лику и доспехам того, чей меч был соткан из священного огня. Поражённый ясным знаком провидения, настоятель и монах перекрестились. За спиной военного разведчика, глядя прямо в глаза служителям церкви, стоял Архистратиг сил бесплотных и небесных, свидетель божественной славы. Архангел Михаил.