Читаем Блеск и нищета шпионажа полностью

Эти подозрения стали роковыми для Лоуренса: вездесущая пресса пронюхала о его новой работе под чужим именем — все это прозвучало как колоссальная сенсация, — министерство авиации вздрогнуло и выперло Лоуренса в танковые войска; тут он снова сменил фамилию и тихо служил на базе в глухомани близ Дорсета, где решил обосноваться на старости лет и построил коттедж. Сослуживцы замечали в нем много странностей: однажды он выбросил на помойку чемодан капрала, плохо обращавшегося с солдатами, за это на несколько дней был подвергнут домашнему аресту. Удивлял вообще сам факт присутствия арабиста-интеллектуала, к тому же полковника в отставке, на неквалифицированной работе.

В Дорсете Лоуренс пристрастился к мотоциклу, он любил бешеную скорость, и часто его мотоцикл гремел по глухим улочкам городка.

В танковых войсках любитель скоростей скучал и благодаря связям вновь устроился в авиацию под чужой фамилией, в 1926 году начальство имело глупость направить его на авиабазу в Индию, рядом с границей Афганистана — снова проклятая пресса! Как же, знаменитый разведчик в такой стратегически чувствительной точке! Тут и советские газеты подбросили дров в костер, написав, что агент британского империализма активно занимается шпионажем и плетет заговоры против Советской России, а афганское правительство даже издало приказ расстрелять Лоуренса на месте в случае появления на территории Афганистана.

Вся эта шумиха напугала и англичан, и индийцев. Лоуренса срочно возвратили в Лондон; там все бурлило, и его косточки перемывали в парламенте, ему посвящали демонстрации протеста друзья Советской России, а британские коммунисты в лучших традициях нового строящегося мира сожгли его чучело на митинге.

Затюканного полковника определили сначала на базу в Плимуте, а затем в Саутхемптоне, ему запретили выезжать за границу и даже общаться с «большими людьми», которых он знал, прежде всего с Черчиллем. Наконец в 1934 году начальство вздохнуло с облегчением: контракт Лоуренса истек, он ушел из авиации (последнее время он был поглощен созданием скоростных мотоботов для самолетов-амфибий и попутно переводил на английский «Одиссею») и поселился в Дорсете, иногда выезжая в Лондон и по-прежнему гоняя на мотоцикле.

Странный, неразгаданный человек. Бесспорно, национальный герой. Но что произошло с ним? Почему такой резкий разрыв с разведкой? А был ли это разрыв? Неужели действительно угрызения совести побудили его все бросить и покаяться таким необычным способом?

Многие современники воздавали хвалу его уму, мужеству и воле, но другие считали его выскочкой, привыкшим к славе. Так актер, гениально сыгравший одну роль, поднятый на щит публикой, но не сумевший повторить успех, вынужден уйти в тень, мучимый тоской по прошлому. А кое-кто считал Лоуренса просто психопатом, даже шизофреником, изрядно подорвавшим свое здоровье в аравийской пустыне, или типичным интеллигентом-писателем, который, подобно Шелли или Бодлеру, всю жизнь страдал из-за собственных неврозов.

В 1935-м, через год после отставки, Лоуренс, влюбленный в скорость, потерпел аварию в районе провинциального Дорсета, где по пальцам можно было пересчитать и людей, и мотоциклы. Война пощадила его, но глупый случай оказался роковым: прославленный разведчик погиб. Ему было 47 лет.

Избранные места из творений разведчиков

Если взять различные шпионские триллеры и присовокупить к ним мемуары различных деятелей секретных служб, то получится огромный и довольно однообразный Монблан. Однако и в нем можно разыскать множество жемчужных зерен и правдивых зарисовок, бросающих совершенно неожиданный свет на рыцарей плаща и кинжала и их работу. Часто не удержаться от хохота и от слез умиления. Ниже приводятся цитаты из различных шпионских шедевров, я только позволил себе поставить свои заголовки.

Юрий Модин, заместитель резидента в Англии.

«Судьбы разведчиков. Мои кембриджские друзья»

Хобби, полезное во всех отношениях

«Чтобы агенту как-то расслабиться, ему необходимо иметь какое-нибудь хобби. Мы, русские, особенно любим работу на земле, и многие из наших сотрудников становились страстными садоводами. Они любовно ухаживают за растениями на маленьких участках вокруг дач. Или же проводят свободные часы, ремонтируя и украшая свои квартиры, часто без особой нужды».

Накладки в работе

«Однажды после встречи с Берджессом чемодан Крешина неожиданно раскрылся и оттуда по всему полу бара рассыпались сверхсекретные документы и телеграммы министерства иностранных дел. Крешин, ругаясь, как извозчик, бросился их собирать. Ему любезно помог один молодой англичанин».

Хорошо, что без потасовки

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное