Блик

Обеденный стол уставлен дюжинами свечей, новая мерцающая поверхность сервирована в совершенстве. Я пока еще вижу песчинки дерева, но тем не менее стол уже позолотили под стать ковру, занавескам и посуде.

– Выглядит хорошо, – задумчиво говорит Мидас, взглядом цепляясь за то, что еще осталось неизменным: белые мраморные полы, обшитые панелями стены, потолок и спинки стульев. – Но будет выглядеть еще лучше, когда все здесь станет золотым, – заканчивает он, бросив в мою сторону улыбку. – Ты наверняка проголодалась. Давай поедим.

Положив руку мне на спину, он ведет меня к столу, где двое слуг уже выдвинули для нас стулья. Не успеваю я сесть, как слышу резкий звук открывающейся двери и цокающих по полу каблучков.

Я застываю, не в силах помочь слуге подвинуть мой стул. Округлив глаза, быстро смотрю на Мидаса, но он глядит на дверь, через которую только что вошла она. Его супруга, его царица.

Когда она подходит ближе, до меня доносится шелест ее юбок. Госпожа обходит стол и садится справа от Мидаса – прямо напротив меня.

В обеденном зале вдруг повисает напряжение, и царице Малине это известно. Легкий толчок в спину вырывает меня из замешательства, и я шепчу слова благодарности слуге, когда он заканчивает задвигать мой стул.

– Жена, ты присоединилась ко мне за ужином, – говорит Мидас. Холодный тон его голоса скрывает другие чувства, которые он, возможно, испытывает.

Царица никогда не ужинает с ним, если только у них нет гостей. Супруги вместе завтракают и иногда пьют чай, но не ужинают.

Ужин должен принадлежать мне.

Подходят слуги, ставят перед каждым из нас тарелку и пиалу, разливают по бокалам вино. Если они и уловили беспокойство, то не показывают этого.

– Я весь день провела в городе и только вернулась. Пришлось пропустить обед, поэтому сегодня решила отужинать с тобой, – невозмутимо, непринужденно отвечает Малина.

Ее белоснежные волосы сбоку разделены пробором, передние пряди зачесаны назад и собраны на затылке в узел. Она, как и я, одета в золотое платье, но ее – более изысканное, юбки пышнее, а лиф украшен кружевами, рюшами и оборками.

В сравнении с ее царскими одеждами мне кажется, будто мое атласное тонкое платье едва ли на толику лучше ночной сорочки. Единственные украшения на нем – золотые кольца на плечах, которые удерживают ткань.

– Я рад твоему обществу, – отвечает Мидас.