Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том I. Эпоха межгосударственных войн: от Второй мировой до Войны Судного дня.

В качестве страны, от имени которой был заключен контракт, вновь, как и в 1948 году, была выбрана Чехословакия, только на этот раз оружие шло не в Израиль, а наиболее антиизраильски настроенному политическому лидеру в регионе[171]. Согласно этому договору, Египет должен был получить от Чехословакии сто самолетов-истребителей, пятьдесят авиабомбардировщиков, 230 танков, сто противотанковых ракет, 200 бронетранспортеров, около трехсот противотанковых пушек, двенадцать торпедных катеров и шесть подводных лодок. Масштабы этой сделки нанесли чувствительный удар системе западного контроля продажи вооружений региону. В первый раз со времени окончания Войны за независимость существованию Израиля угрожала очевидная опасность. Восстановление баланса сил в регионе стало неотложной стратегической задачей руководства Израиля.

Приобретенным Египтом советским танкам смогли противостоять только американские «пэттоны», которых у Израиля не было, и английские «центурионы», которые Лондон едва ли согласился бы поставить в Израиль. Кроме того, Иерусалим хотел приобрести современные западные реактивные истребители, французские «Mystere 4» (поставка которых зависела от разрешения США, так как они финансировали производство этих самолетов для НАТО) и американские «F86 Saber», которые также производились за пределами США. Кроме того, ожидалось, что США предоставят Израилю кредит под его план развития вооружений, требовавший значительного увеличения израильского военного бюджета. Однако ожидаемый положительный ответ от США не был получен. «Несмотря на нескрываемую советско-арабскую подготовку к следующей войне, США и Англия отказывались продавать нам оружие, как бы часто, как бы громко мы ни стучали в их двери», — с горечью вспоминала позднее Голда Меир[172]. В середине сентября 1955 года Государственный департамент США отклонил просьбу Израиля о поставках оружия, сославшись на агрессию, проявленную Израилем в «операции возмездия» против сирийцев в районе озера Кинерет[173]

. Это решение отражало более широкие политические соображения американского руководства, использовавшего локальную вспышку конфликта как повод для отрицательного ответа Израилю. Дипломатическое давление, оказываемое Израилем в течение следующих трех месяцев, наконец побудило администрацию США обеспечить Израиль некоторым количеством вооружений для обороны и согласиться на продажу французских реактивных самолетов и канадских «саберов», однако поставка последних так и не была произведена[174].

Израильские руководители стремились к заключению стратегического союза с США, однако к середине 1955 года у них уже не было сомнений, что эта цель не будет достигнута по тем же причинам, которые мешали ее достижению в течение всего периода после Войны за независимость[175]. К тому времени Израиль не был включен ни в один из многосторонних международных пактов и не заключил ни одного оборонительного союза. Успехи Ирака и Египта в формировании стратегических связей с сверхдержавами разительно контрастировали с политической изоляцией, в которой находился Израиль. В мае 1955 года Д. Бен-Гурион сказал на встрече с американским послом Эдвардом Лосоном (Edward В. Lawson, 1895–1962): «Есть три вещи, более близкие моему сердцу, чем все остальное: безопасность Израиля, мир на Ближнем Востоке и дружба между Израилем и США. Правительство США может решить все три проблемы одним движением: заключить договор об обороне с Израилем. Даже если бы Америка могла принудить арабов к миру, я не советовал бы ей делать это. Сильная держава не нуждается в том, чтобы навязывать свою волю более слабой стране. Но когда США заключат с нами такой договор, арабы поймут, что их мечта уничтожить нас неосуществима»[176]

. Официальная просьба Израиля о заключении договора с США была подана после одной из наиболее серьезных «операций возмездия», проведенных Израилем в Газе. В израильском руководстве, кстати сказать, возникли разногласия по поводу побудительных причин к заключению такого соглашения. Министр иностранных дел М. Шарет надеялся, в случае подписания военного соглашения с США, на реальное исполнение ими обязательства при необходимости послать войска для обороны Израиля, тогда как Д. Бен-Гурион категорически отвергал идею о защите страны американскими солдатами. Он рассматривал такой пакт в первую очередь как сдерживающий политический фактор в отношениях с арабами и как средство обеспечения Израиля американским оружием, с помощью которого он будет защищать себя сам[177]. Однако эти дискуссии не имели практического значения, так как договор о партнерстве в сфере обороны американские власти с Израилем заключить отказались.