Ближние соседи

Двое передали свои ружья стоящим рядом, подхватили Марьяну под руки и вынесли из сторожки. На сходнях она попыталась вырваться, но солдаты были сильней, сжали её, как в тисках, и спустили в трюм катера. Люк сверху захлопнулся, и она оказалась в кромешной темноте.

8

Вода была с противным болотным привкусом. Очередная лужа на вершине сопки! Иван с трудом сделал глоток, второй не стал, набрал в рот, прополоскал и выплюнул. Оглянулся на Ильку, который чуть позади присел на корточки и ждал, что скажет урядник Саяпин.

Два года их Первый Амурский казачий полк базировался в городке Нингута, за тридевять земель от Благовещенска, а когда, наконец, перевели обратно, в родные края, началась эта треклятая – потому что давно ожидалась и обсуждалась, почитай, в каждом семействе – война с японцами.

18 февраля на Соборной площади городской голова зачитал царский манифест о войне, а военный губернатор объявил военное положение. Амурское войско после вторжения японцев в Маньчжурию почти в полном составе убыло на фронт, в городе оставили полсотни первогодков, молодых, совсем необстрелянных, а главным над ними назначили Ивана, получившего чин урядника. Он упирался, рвался вслед за «стариками», тем более что очень уж соскучился по отцу, который служил в Охранной страже КВЖД и редко бывал дома. Дело дошло даже до наказного атамана, военного губернатора Путяты (прежний, Константин Николаевич Грибский, за «утопление» китайцев попал под следствие и покинул Благовещенск), тот долго разговаривать не стал, пригрозил судом за неповиновение, и Иван смирился, только вытребовал себе в помощники Ильку Паршина в звании младшего урядника.

Полтора месяца прошли спокойно. Иван и Илька проводили учения молодых, а по вечерам Иван возился с маленьким Кузей, помогая счастливой Настёне кормить и купать малыша, укладывать его спать под колыбельную. Они её часто пели вдвоём, качая зыбку, которую, как всегда, дед Кузьма сделал своими руками.

Иван никогда не думал, какое это блаженство – быть отцом, бережно прижимать к груди доверчивое крошечное существо, зная, что оно плоть от плоти твоей, перебирать малюсенькие пальчики, норовящие ухватиться за твои, большие, и ласково щекотать розовые пяточки, еле сдерживаясь (а можно было и не сдерживаться), чтобы не поцеловать. Зато потом, в полумраке комнаты, на широченной постели – вот где раздолье поцелуям и прочим нежностям! – Иван в полной мере познал, какая же Настя жаркая и сладкая, до какого сумасшествия может казака довести!

Перед его глазами промелькнули такие яркие картины их полюбовной жизни с Настёной, что он сжал зубы и зажмурился.

– Траванулся ли чё ли? – тревожно спросил Илька, заглядывая во вспыхнувшее лицо друга-командира. – Вода тухлая? Так ить и так видно, чего и пить было?

– Да нее, не тухлая, – покачал Иван головой, возвращаясь к реальности. – Кака-то никакая… мёртвая…

– Чё питьто будем? Фляги пусты…

– А то озеро, где пушки и пулемёт утопили, оно ж где-то колоблизу было…

– А и верно! – Илька огляделся. – Поищем. Заодно пулемёт достанем, он ой как сгодится!

Уже неделю отряд Ивана в количестве тридцати человек гонялся за бандой хунхузов. И ладно бы на своей стороне, так нет, с китайской пришла депутация к губернатору: помогите, мол, от хунхузов житья не стало. Губернатор удивился такой просьбе-жалобе, но приказал собрать отряд и показать бандитам, кто в Маньчжурии хозяин. Вот и пришлось Ивану с Илькой отправляться на ту сторону.

Молодыето рады размяться, но что у них дома творилось, Иван знал по себе: мать заплакала, дед посмурнел, а бабушка Таня по-настоящему взвыла, потому как мужа в таком же походе потеряла и уж внука-то терять не хотела. А о Насте и сказать нечего: на глазах почернела, замкнулась и до самого отбытия не произнесла ни слова. Ивану до ужаса было её жаль, но что делать – приказ есть приказ. Даже Кузя, обычно такой гаврик боломошный, и тот примолк и всё к тяте тянулся. А тятя и сам бы с рук его не спускал вместе с мамкой молодой.

С бандой всё оказалось как-то необычно. Во-первых, никогда китайцы не обращались к русским за помощью против хунхузов. Скорее, наоборот: помогали им, прятали, если нужно, и практически не сопротивлялись. Во-вторых, о банде сначала появлялось множество слухов: убийства, грабежи и много чего ещё. Об этой прежде ничего не слыхивали, но, только она объявилась, китайцы ринулись просить о помощи. Почему – непонятно. Чем так напугала?

А может, дело в чём-то другом? Сама она не походила на другие банды: числом оказалась малая, конная, увёртливая. Всё время была на шаг впереди; не вступая в столкновение, уходила в горы, завлекая казачий отряд в переплетение логов, распадков, лощин, где, видимо, знала все тропки, все ходы-выходы. Вымотались люди, вымотались кони, на исходе была провизия, и вот закончилась вода. А банда оставалась неуловима.