Ближний круг

– Да ни хрена ты не понимаешь, стажер. Ладно. Короче говоря – тогда у кого-то из ваших же умников возникла идея привлекать посторонних. Начали искать всяких ублюдков… кого выгнали из армии, кто охранял диктаторов… много всякого дерьма было. Переманили несколько человек из Французского иностранного легиона, несколько человек из Испанского[58], бельгийских парашютистов, несколько бывших САСовцев. Были и русские… один парень, сын казака, который сбежал в Австралию от ужасов большевизма[59]. Ох, он давал прикурить этим поганым чарли… И несколько человек взяли как раз из южнокорейцев. Они то как раз и оказались лучшими. Все те ублюдки, которых твои коллеги притащили во Вьетнам – они козлы из публичных домов не вылезали, нахватались триппера. Один из них оказался коммунистическим шпионом, мы его пристрелили. А вот эти ребята… нет, сэр, ребята из Белой лошади были совсем другими. Они подчинялись приказам. Их невозможно было вытащить на слушания в Конгрессе, поскольку они не являлись американскими гражданами. И они ненавидели комми… да, сэр, они их ненавидели. У нас были парни, которые занимались всяким дерьмом… отрезали уши, одному коммунисту отрезали ступни ног… но это было дерьмо, стажер, мы все считали их дерьмом, психами. От них постоянно трупами воняло. А эти – нет… эти совсем другие были. Они просто убивали… убивали, убивали и еще раз убивали. Они могли вырезать целую деревню комми и спокойно пойти спать. Наши пили… много пили, кто и с катушек съезжал – а эти нет. Они просто знали… понимаешь, знали, что если ты коммунист – ты недостоин жить и тебя надо убить при первой возможности. Несколько этих парней делали столько же, сколько какой-нибудь пехотный полк. Но Ким – мы все звали его просто «Ким», понимаешь – так вот, Ким был лучшим из лучших.

Авратакис скривился

– И вы хотите, чтобы я привлек к делу массового убийцу?

– Если вам надо вычерпать дерьмо – вы же не зовете профессора консерватории. Ким – то, что вам нужно. Он был снайпером.

– Снайпером?! – недоуменно переспросил Авратакис

– Да, сэр, снайпером. Он был не просто снайпером – он был снайпером от Бога. Парнем, которому это дано… как тот же Хичкок. Слышали про Хичкока?

Конечно же Авратакис слышал про Хичкока. Карлос «Карл» Хичкок, снайпер морской пехоты США, ганнери-сержант, первая дивизия Морской пехоты США. Самый результативный снайпер морской пехоты США во Вьетнаме, девяносто три подтвержденных ликвидации. Вьетнамцы прозвали его «Белое перо» – за белое перышко, которое он имел обыкновение носить на полях своей панамы. За его жизнь партизаны Въетконга установили награду, эквивалентную тридцати тысячам долларов США – больше, чем за генерала Уэстморленда. Но в ЦРУ хорошо знали, что если брать того же Хичкока и парней, работавших по программе «Феникс» и пользовавшихся спецоборудованием – то знаменитый снайпер по количеству жертв был бы во второй или даже третьей десятке.

– Мистер девяносто три.

– Он самый. Мистер девяносто три. У ублюдков виктор-чарли существовало неофициальное звание «брат десяток». Так звали тех, кто убил десять американских солдат. Таких было мало… мы не давали этим ублюдкам так уж много возможностей. Так вот Киму, если бы он служил у них – дали бы звание «брат пять сотен», понимаешь? Он имел доступ к спецоборудованию, умел им пользоваться. Ему доверяли – одному из немногих.

Авратакис пошевелил в своей памяти.

– Проект Старлайт?

– Он самый. Проект Старлайт – он был чуть ли не единственным иностранцем, которого допустили к проекту… русские охотились за оборудованием, Въетконгу пообещали за него бешеные деньги. Им нужны были наши передовые разработки, и они готовы были на все, чтобы заполучить Старлайт, понимаете?