Ближний круг

Полковник посмотрел на Авратакиса неожиданно трезвым и жестким взглядом. Потом сложил пальцы левой руки пистолетиком, прицелился в спецпредставителя директора ЦРУ и выстрелил. Авратакис сделал то – же самое, с улыбкой

– Мне не составит труда узнать. Считайте это любезностью, полковник. Поверьте, я не из тех, кто забывает оказанные мне услуги.

– Учту. Ладно, черт с тобой, стажер, у вас там хорошие контакты. Может и впрямь выгорит. Этот парень – полковник вооруженных сил Республики Корея. Он возглавляет отряд «700», засекреченную часть, упоминаний о которой вы не найдете ни в одном документе. Их не существует. И угадай, парень, чем они занимаются?

– Убивают… – протянул Авратакис.

– Вот именно, стажер. Убивают. Там до сих пор идет война, около тридцать восьмой параллели. Северная и Южная Корея до сих пор находятся в состоянии временно приостановленной войны и дурак тот, кто думает, что там безопасно. Коммунисты тоже не дураки. Одно время ублюдки с Севера совсем обнаглели: у них появились русские приборы ночного видения, прицелы, снайперские винтовки. За полгода на линии разделения погиб тридцать один человек, в том числе и американцы. Эти ублюдки… они просто стреляют через границу и все. В Южную Корею – проникают чарли – танго, коммунистические агенты, чтобы убивать. В ответ на это дерьмо – был создан засекреченный отряд семьсот – отряд наиболее опытных снайперов – ликвидаторов, его возглавил старина Ким. Мы передали им оборудование… те же самые Старлайты, М500 – тяжелые снайперские винтовки. Меньше чем за год эти парни загасили девятнадцать вражеских снайперов и заставили комми умыться кровью. А потом – начали проводить операции и в самой КНДР. Эти ребята могут делать то, что мы разве что в пятидесятые годы умели… И над ними – не стоят умные ублюдки в галстуках, говорящие, что можно делать, а что нельзя, требующие рассказать им все. Потому что понимают: комми – рядом, на дальности гаубичного залпа. Это сильно способствует просветлению ума, знаешь ли, стажер. А мы… слишком зажрались, не находишь?

Авратакис, принявший до этого спецпрепарат и старавшийся казаться пьяным – отсалютовал пустым пивным стаканом, по краям которого – стекали на дно остатки пены.

– Точно…

Гас Авратакис – вышел на улицу, к припаркованному у тротуара бронированному Олдсмобилю-98, который он сегодня взял без водителя – когда на улице совсем стемнело. Плюхнулся за руль, на обтянутое велюром сидение, включил свет в салоне, посмотрел на себя в салонное зеркальце заднего вида. На него глядели глаза больного человека на сером, чужом лице.

А ну, соберись! Тряпка! Твою мать, еще не хватало расклеиться. Оттого, что они так не воевали с комми в Пакистане – все это дерьмо и произошло. С комми, чарли – можно только так и никак иначе, больше они ничего не понимают.

Он повернул ключ в замке зажигания – и мотор отозвался едва слышным рокотом. Развернувшись, он поехал назад, в Вашингтон – но не проехал и сотни метров – как бросил машину к тротуару. Нестерпимо жгущая желчь поднималась к горлу, мутилось в глазах. Выскочив из машины, спецпредставитель директора ЦРУ упал на колени – и его мучительно, со спазмами вырвало прямо на дорогу.

Роквилл, Мэрилэнд. Архив Министерства обороны США. 21 июня 1988 года

Следующий день у специального представителя директора ЦРУ Гаса Авратакиса – был посвящен бумажной работе и бюрократической войне, причем весь. Только на следующий день он смог выкроить время, распихать работу по подчиненным и выехать в Роквилл, штат Мэриленд, в филиал Национального архива, где хранится восемь миллионов тонн бумаг, в том числе и бумаги повышенной секретности. Это место – для многих исследователей было бы золотой жилой – если бы их туда пускали…

Филиал Национального архива располагался в очень красивом песте – перелески и невысокие холмы, поля, заросшие травой, которую косили на корм скоту, и посреди всего этого – несколько угрюмых зданий серого бетона без окон и даже без американского флага над ними. И стоянки… конечно же, как без них, без стоянок. Говорят, что сотрудники КГБ постоянно следят за всеми стоянками возле правительственных здании в Вашингтоне, они знают, какому ведомству принадлежит та или иная серия номеров и делают соответствующие выводы. Гас Авратакис не слишком-то в это верил – но в свете нахлынувшей на Вашингтоне после разоблачения Эймса шпиономании – ФБР создало целый отряд для охраны правительственных стоянок для автомобилей.