Блондинка без памяти (СИ)

  Например, заявится ее отец или муж (Andre не заметил, как болезненно скривилось лицо трактирщика при слове "муж"), предъявит нам обвинения, что не спасли его дочь, не вызвали стражников, а выставили ее на посмешище перед нищебродами.

  Благородные господа не станут нас слушать, и разбираться не будут.

  На дыбу или на плаху! - Andre пристально смотрел в глаза трактирщика.

  Claus выдержал его изучающий взгляд. - Правильный ты хозяин, Claus.

  Из ненужной опасной девки сделал нужный и безопасный фарш.

  - В детстве я возомнил, что я Король, выпячивал грудь с царственным высокомерием, чтобы стать выше девочек по росту, носил туфли с толстой подошвой.

  Засовывал руки туда, куда хотел, щеголял в собольей шубе, равнодушно плевал на уличных танцоров, и даже не удивлялся, когда медведь с цыганом переходили мне дорогу.

  Девушки видели во мне Короля, выражения их гордых лицах смягчались, и красавицы бежали ко мне с широко расставленными руками.

  И знаешь, Andre, - Claus тряс помощника за плечи, - ничего с тех пор не изменилось.

  Я по-прежнему чувствую себя Королем, повелителем Судеб, хозяином котлет из человечины! - глаза Claus загорелись рубинами.

  - Благодетель, - Claus выдохнул перегар и кровавый туман. - Пустое все это.

  Утром, когда трактир закрывается на уборку, Claus отпустил Andre развлечься в балаган.

  Трактирщик принял все меры предосторожности, чтобы никто не увидел его драгоценную находку, его Венеру с картины Рембрандта.

  Он быстро пробежал в кухню, шагами измерял ее вдоль и поперек, затем решительно икнул, сдвинул плиту с люка в подвал и без предварительного стука поднял крышку.

  - Джентльмены, перед тем, как войти в комнату леди, стучат в дверь, - Claus ступил на верхнюю перекладину лестницы, решительность его улетала с каждой секундой. - Но я не джентльмен, а блондинка - она сама не помнит, кто она.

  Отбросим церемонии, если очень хочется посмотреть, то всегда найду оправдание. - Трактирщик бесшумно подошел к кровати.

  Платиновая блондинка спала, неприкрытая, ослепительная в своей роскошной наготе.

  - Туфли с каблуками не сняла в постель, и это показывает, что она аристократка, - Claus прошептал и нахмурился.

  Понимал, что поступает, как маньяк, когда подглядывает за спящей обнаженной девушкой.

  - Вот откуда маньяки берутся, - трактирщик сделал открытие. - Не сами мы становимся маньяками, а нас маньяками делают красивые женщины. - Он провел пальцем по своим пересохшим губам.

  Дотронуться до спящей блондинки не решился. - Я ценю то, что мне легко достается, а не с трудом.

  Ненавижу трудности.

  Для многих мужчин процесс завоевания девушки важнее, чем сама девушка, а я - другой.

  Не люблю ухаживать, а хочу все и сразу! - Claus с силой ударил себя кулаком по коленке, закричал от боли.

  Крик разбудил платиновую блондинку.

  Она присела на кровати, не показала, что удивлена появлением трактирщика.

  Никаких эмоций, только равнодушие в изумительных глазах.

  - Нормальной девушке не нужно напоминать об одежде, но у тебя во время несчастья пропали женские инстинкты. - Claus задержал дыхание и, как ему казалось, по-отцовски погладил блондинку по груди.

  Ладонь трактирщика коснулась стекла на груди девушки, он удивился, насколько холодный хрусталь, даже не нагрелся от соприкосновения с телом девушки.

  "Наверно, потому что она сама холодная, как лед.

  Неужели, я опоздал, и блондинка умерла.

  Разумеется, она сошла с картины Рембрандта, поэтому не обязана быть теплой.

  Если я поцелую ее, то поцелует ли она меня в ответ.

  Я превратился в ветреного сентиментального старика со страстью юноши". - Claus убрал руку с тела блондинки.

  Статуя не ответила ни взглядом, ни мычанием на его прикосновения.

  - Я куплю тебе одежду, дорогую, шикарную одежду, - трактирщик почувствовал прилив заботы.

  "Думаю ли я о том, как принести пользу девушке, или эгоистично потакаю своим интересам.

  Мы, мужчины, любим смотреть, как девушка одевается, а потом раздевается и снова одевается".

  Claus уверил себя, что поступает так, как на его месте поступил бы любой мужчина.

  - Заодно куплю тебе аристократическую еду.

  Поверь, я не соблазняю тебя, хотя сердце мое горит.

  Я глупышка, а то, что вижу перед собой, это не развратная картина.

  Ты сошла с картины Рембрандта, столь же голая и беззащитная, как Венера. - Claus выдал незнакомой девушке свою мечту.

  Трактирщик сдулся, как продырявленный шар.

  Но блондинка никак не отреагировала на его признание.

  - Просто я никогда не видел обнаженную аристократку, я не вхож в высшие круги.

  Сижу в трактире, завален кусками жареного и сырого мяса, не ищу себя, никого не искал, ты нашлась.

  Проверял мешки с картошкой, тщательно просматривал клубни, морщился, когда рука натыкалась на гнилую картофелину с маленькими белыми червяками, отбрасывал испорченную картошку, тянулся за следующей.

  Гнилая картошка - не протухшее мясо, ее ни под каким соусом не подашь на стол.

  Да, а ты очень красивая. - Трактирщик поднял голову и с облегчением рассмеялся.

  У него появилась цель - ухаживать за мечтой своего детства. - Пока я хожу, я тебя привяжу... чтобы тебя не украли, - Claus с раздражением звякнул цепями.