Блондинка в Париже

Николай Денисович затосковал. Он беспомощно оглянулся — надеюсь, не в поисках тяжёлого предмета, чтобы стукнуть меня по голове. Мимо проходили коллеги следователя и здоровались с моим пленником.

— Умоляю, Елена Владимировна, да как же я вам покажу! У меня нет времени кататься с вами по городу!

— В чём проблема, мы же не в девятнадцатом веке живём! — я достала айфон и развернула на экране карту города. — Просто пальчиком ткните — и все дела. Я сразу же от вас отстану.

— Честно? — смягчился Николай Денисович, в его голубых глазах засияла надежда.

— Век воли не видать! — улыбнулась я в ответ.

Следователь увеличил карту, подвигал её вправо-влево и нашёл нужный участок:

— Вот здесь.

— Спасибо.

— Не понимаю, как это может вам помочь.

— А вдруг?

***

Шарлотта позвонила из Парижа в тот самый момент, когда я на скорости десять километров в час приближалась к месту трагедии. Я не спешила, представляя, что повторяю сейчас маршрут убийцы. Сзади нетерпеливо сигналили, но я не обращала внимание. Кому надо — пусть обгоняют, а у меня расследование.

— Леночка, привет! — по-русски сказала француженка.

Я постаралась не ударить в грязь лицом:

— Бонжур, мон амур! — бодро ответила я.

Исчерпав наши познания, мы с облегчением перешли на английский, и речь полилась рекой.

Несмотря на то, что вчера я несколько часов разгребала завалы в шикарном офисе Шарлотты в небоскрёбе Дефанса, сегодня коллега набросилась на меня с тысячей новых вопросов. Я поняла, каково сейчас было Николаю Денисовичу. Но в отличие от следователя, я без запинки отвечала на любой вопрос заказчицы. Она словно обстреливала меня теннисными мячиками из пушки, а я металась по корту, и ощущала, как от мощных ответных ударов вибрируют струны на ракетке.

Втянувшись в ритм разговора, я, к радости других водителей, увеличила скорость и вскоре уже птицей летела по дороге. Когда мы разобрались с деталями, мне очень захотелось спросить у Шарлотты, как прошла её встреча с Борисом Лантье, и удалось ли им совместными усилиями сделать сайт компании ещё лучше. Но я быстро себя одёрнула.

Вот, мне уже хочется о нём поговорить… Обсудить его внешность, манеры, повадки, таланты…

Это ужасно.

Я веду себя, как влюблённая семиклассница! Скоро начну записочки передавать этому вредному парижанину… Нет, не хочу… Пусть сидит в своём Париже и не высовывается!..

Завершив разговор с Шарлоттой, я сделала круг по микрорайону и вернулась на нужную улицу. Неподалёку возвышался из глубины дворов фешенебельный дом Изабель и Насти, а по другой стороне дороги тянулся ряд серых панельных пятиэтажек.

Дорога, утыканная фонарными столбами, проходила как раз под окнами этих невзрачных коробок, построенных в семидесятые годы. Небольшая полоса зелени отделяла дома от проезжей части.

Я заехала во двор, припарковалась и, недолго думая, взяла в оборот местное население — начала расспрашивать, не видел ли кто-нибудь из окна или с балкона, как десятого апреля поздно вечером на дороге за их домом автомобиль сбил женщину.

Конечно, пришлось ответить на вопрос, почему я начала поиск свидетелей сейчас, а не в апреле.

— Я помощник депутата! — На двери подъезда висела листовка, и с неё избирателям по-отечески улыбался солидный мужчина — я постучала пальцем по белозубой улыбке.

Быстро образовалась группа поддержки. Многие помнили то трагическое происшествие под окнами их дома.

— Разве её сбили вечером?

— Да нет, утром!

— По нашей дороге все летают, как дикие!

— А я видела, скорая и полиция в пять утра приезжали!

— Конечно, ни знаков, ни переходов! Вот и летают!

— Я, кстати, письмо губернатору на сайт писал, чтобы нам тут светофор поставили.

— Неужели она пролежала на дороге всю ночь?

— Кошмар какой!

…Целых три часа было потрачено на хождение по подъездам и этажам. Попутно я по телефону решала производственные проблемы: извинялась перед репродуктивной клиникой за облом с криозамораживателями, объясняла Насте, как доставить в Ишим исправленные транспортные документы, консультировала перспективного клиента, нуждавшегося в партии японских оптоволоконных бронхофиброскопов.

Несмотря на активную поддержку жителей дома, через три часа бесплодных метаний я была вынуждена признать, что работа следователя или оперативника не так уж и проста. Мне-то казалось, это управлять собственным бизнесом трудно. А распутывать убийства — сущая ерунда, если не лениться, не зависать в интернете и поменьше играться с чехлами для смартфона.

Когда, расстроенная неудачей, я садилась в машину, то заметила неподалёку мужчину в клетчатой рубахе и джинсах. Он нерешительно на меня посматривал, мялся, балансируя на белом бордюре.

— Тепло сегодня, — улыбнулась я ему. — Настоящая золотая осень, правда? А вчера-то какой холод был, а?

Тонкий психологический подход возымел действие.

Мужик пошкрябал грязными ногтями небритую щёку, спрыгнул с бордюра и подошёл поближе.

— Вы там искали… — негромко сказал он. — Вы зайдите ко мне… Второй подъезд, сороковая квартира.

Повернувшись спиной, мужик направился в сторону дома, жёлтые листья шуршали у него под ногами, а яркое солнце заливало двор.