Боевые асы наркома

Хорошо, что позиция не менялась и у него было время рассчитать все свои движения. Эти трое, судя по всему, не ахти какие бойцы. И уж точно в рукопашной схватке они не мастаки. И реакция у них не тренированная, и вчера пили, так что в висках кровь стучит и во рту противно.

Ударом ноги Максим отвернул от себя ствол карабина второго полицая, чтобы тот даже случайно не выстрелил в его сторону. А уж на то, чтобы побороть испуг и неожиданность, нужна секунда, а то и две. Но удар получился очень удачным, и Шелестов ногой смог выбить оружие из руки мужчины. И когда он, поднырнув под ствол старшего, поднял его вверх, выворачивая из пальцев полицая, то ударом колена в промежность заставил своего противника отпрянуть. Палец его точно не сможет нажать на спусковой крючок. Тем более что Шелестов травмировал ему пальцы, выворачивая оружие вверх и в сторону.

Полицай вскрикнул от боли, выпуская из рук карабин. В распоряжении Шелестова были секунды или даже одна секунда, чтобы не позволить второму полицаю навести на себя ствол винтовки и выстрелить. Ударом локтя точно в нос полицаю он вывел его из равновесия, заставив упасть на колени и зажать руками разбитый в кровь нос. Это очень болезненный удар, и не всякий человек в состоянии его выдержать и продолжить сражаться. Карабин оказался в руках Шелестова за секунду до того, как второй полицай стал наводить на него дуло своего оружия. До нажатия на спусковой крючок оставались доли секунды, и допустить выстрела было никак нельзя. Ни в коем случае нельзя поднимать шум. Шелестов должен был разделаться со своими врагами быстро и тихо.

Ударом ствола он подбросил оружие второго противника вверх и резко ткнул полицая дулом в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам, и в этот момент Шелестов точным сильным ударом приклада в висок свалил мужчину. Молодой полицай опешил от зрелища такой быстрой и абсолютно дикой расправы одного человека с его опытными, матерыми товарищами. Он с ужасом смотрел, как неизвестный человек, который только что чуть ли не в ногах у них валялся, прося пощады, мгновенно обезоружил и искалечил двоих его товарищей. И когда до парня дошло, что он остался один на один с безжалостным и умелым врагом, полицай стал поднимать свое оружие. Но Шелестов опустил руку вниз и выдернул из ножен старшего полицая его длинный кинжал. Короткий взмах руки, и клинок вонзился в горло молодого полицая. Парень захрипел, зажимая руками окровавленное горло и вытаращив глаза, все еще полные ужаса, и повалился на траву.

Старший полицай еще попытался что-то предпринять. Кровь, которая хлестала из его разбитого вдребезги носа, заливала нижнюю часть его лица. Мужчина пытался что-то нашарить в траве. Рыча от боли, он стал отползать назад, но Шелестов шагнул вперед и резким ударом разбил ему череп прикладом. Все было кончено. Он осмотрел опушку, где произошла эта кровавая расправа. Бутылка с самогоном, которую выронил перед смертью полицай, не разбилась. Шелестов подобрал ее, сунул в вещевой мешок и завязал горловину. Еще раз осмотрелся, не оставил ли он каких-то своих следов или вещей. Кажется, нет. Он взял под уздцы лошадь передней телеги, вывел ее на дорогу и стегнул вожжами. Лошадь неспешно потащила телегу в сторону лесной дороги. Ничего, ей скоро надоест идти без человека, и она остановится и станет пастись. Главное, чтобы ушла подальше. Такую же процедуру Шелестов проделал и со второй лошадью. И вторая телега потащилась в сторону леса, только в противоположном направлении. Все, надо уходить. Максим отряхнул колени и поспешил по лесной тропе в сторону города.

Они стояли в подворотне и смотрели друг другу в глаза. Андрей не мог налюбоваться карими глазами Оксаны. Эти очи полыхали огнем любви, страсти, они жгли, манили, и они же останавливали, как будто говорили, а сможешь ли ты любить меня, а дашь ли ты мне то, чего я заслуживаю. И Андрей ловил себя на этих нелепых мыслях и останавливал себя, так и не поцеловав девушку. Его всегда беспокоил и волновал этот взгляд – он то манил, то отталкивал. А ведь они любили друг друга уже целых два года. Два страшных года войны они были вместе. И между ними было все: жар поцелуев и объятий, клятвы в вечной любви и в том, что нет на свете сил, которые способны разлучить их, была страсть, с которой Оксана отдавалась своему любимому в постели. Неудержимая, огненная страсть! Девушка доверилась своему любимому и отдалась ему, когда поняла для себя, что нет и не будет в ее жизни другого мужчины, кроме Андрейки.