Боевые асы наркома

– Я же тебе объясняю, что тебя решили ввести в заблуждение агенты Кремля, тебя обманули, подбросили тебе эту информацию, а ты и поверил. А почему так легко было забраться на склады? А потому, что вас там ждали и с радостью дали возможность проникнуть. Хитрый план! А немцы реально помогают. Оружие есть, и оно спрятано в лесах, на реальных базах, подготовленных для наших патриотов, которые будут сражаться с коммунистами.

– Значит, я должен все объяснить этим хлопцам, что побывали там? – неуверенно пробормотал Козорез.

– Нет, Артем, – оборвал Козореза Свирид и сжал его плечо. – Нет! Идет война, жестокая война за светлое будущее. И мы не вправе быть слабыми и мягкотелыми. Эта дезинформация должна исчезнуть. Нельзя рисковать. Не дай бог о ней узнает еще кто-то. Слишком высока цена победы. Ты понял меня, Артем?

– Нет, не понял, – покачал Козорез головой, начиная все же догадываться, куда клонит глава местной ячейки ОУН.

– Дурак, – отрезал Свирид, глянув на кого-то поверх плеча Козореза, и кивнул. – Ты хороший солдат, Артем, но ты никудышный политик, и политик из тебя никогда не получится, и крупный руководитель тоже.

– Пусть я дурак. – Козорез движением плеча освободился от цепких пальцев Свирида. – Но я не хочу быть ни политиком, ни генералом. Я пришел сражаться с оружием в руках, и все. Большего мне не надо, я не хочу никем управлять. Но если ты считаешь, что политики и генералы – это люди, способные на предательство и подлость, способные перешагивать через людей, через их жизни, то я не понимаю, за что мы боремся? За каких людей? Для каких людей?

Буторин и его помощники недолго пробыли в доме. Их вскоре вывели и приказали подождать возле лодки. Козорез все не возвращался. Приказ этого лобастого выбросить то, что они принесли, в реку Буторину не понравился. Игра в тайны? Или он замешан в этих играх? А Козорез? Нет, не похоже, что Артем все знал, иначе бы не стал посылать их к немцам на станцию. Да и вообще Козорез не умеет играть в такие игры. Он человек по натуре прямолинейный. Сомнения одолевали, и Виктор решил отойти и посмотреть, что делается там, около этого дома, где сейчас находятся командиры.

– Я сейчас, хлопцы, – сказал он парням и, сняв с плеча автомат, двинулся вдоль берега реки, чтобы подойти к дому со стороны развалин.

Но сделать Виктор успел всего несколько шагов. Хорошо, что он пошел именно в эту сторону. Пойдя влево или напрямик к дому, он нарвался бы на автоматную очередь первым. И тогда конец. Но сейчас, увидев четверых молодцов, явно настроенных на убийство, он понял все. Буторин был поражен – именно от Козореза он такого подвоха не ожидал. Если только Козорез сам жив и не пал жертвой этой провокации. Когда идет большая игра, то жертвуют не только маленькими людьми, иногда и большими, а у Козореза был вес в этой оуновской иерархии, за ним бы пошли люди! Если он еще жив…

– Шухер! – крикнул Буторин что есть мочи и успел выстрелить первым.

Он не целился, да и не было ни времени, ни смысла целиться. Главное, предупредить своих парней. Его автоматная очередь прошла по краю бугра, из-за которого выходили бандиты. Не успевал Виктор довернуть ствол своего оружия, чтобы попасть наверняка. Выстрелив, он отпрыгнул назад и в сторону. Споткнулся о корягу и покатился по земле, пытаясь не выпустить из рук оружия. В него тоже выстрелили, но пули прошли мимо. Смерть дохнула в лицо, причем так явно и уверенно, что внутри у Буторина все похолодело от ее близости. А ведь он на открытом месте и ему некуда спрятаться, чтобы хоть сколько-то продержаться против четверых. И это если еще не подойдут враги.

Буторин слышал выстрелы, он понимал, что его парни тоже стреляют, но и они на открытом пространстве. И ничего он поделать не может, ни себя спасти, ни их. Вскочив, Виктор заорал и попятился к воде, выстреливая в оуновцев последние патроны из автомата. Пока он стрелял, они вынуждены были пригибаться и не могли ответить ему прицельной стрельбой. Эти секунды – единственное, что он мог выиграть, чтобы подойти поближе к воде. Именно вот здесь, на изгибе реки, где течение посильнее и где, как ему казалось, имелся омут.

С холодным клацаньем замер автоматный затвор, дав понять, что магазин пуст. И тогда Буторин сделал вид, что в него попала пуля: он раскинул руки, роняя автомат, и картинно, как в кино, опрокинулся на спину, падая в воду. Там он сразу ушел на глубину и стал грести по течению. Несколько раз мимо головы с гулким бульканьем прошли в воде пули. Одна, кажется, коснулась его ноги. Или это коряга? Только не пуля, только не кровь! Воздуху в легких не хватало, но Буторин все греб и греб. С таким неистовством он уже давно не боролся за собственную жизнь. Ситуация была такая безнадежная, что дальше некуда…