— Павел, очень приятно.
— Да, пойдёмте, машина совсем рядом.
Она показала на припаркованный в десяти метрах жёлтый телевизионный фургон с логотипом «М-ТВ Групп», одного из местных телеканалов. Беглецы переглянулись. Кажется, удача.
***
Главное чудо их жизни ждёт совсем рядом… Все паломники собрались у автобуса, ждут девушку-волонтёра.
В руках дорожные сумки: большая — у Марка, маленькая — у Фриды.
Только сейчас, когда приходится ждать, а время тянется по секундам, хватаясь и борясь за каждую, пришло волнение. Они скоро придут к Ней. И Её благословение может изменить всё! Их жизнь-инвалидку без детей, с сердцами, которые им же самим напоминают засохшие деревья в пустыне. Со всеми взаимными срывами, со всеми пасмурными годами, со всем, что разрушает их семью, их самих… Фрида сжимает руку мужа. Как тянутся секунды…
Наконец-то кто-то из группы замечает трёх волонтёров. Теперь у них в руках длинные жерди с картонками, на которых изображён символ и номер. С тридцать первого по тридцать третий. Клейнам достался последний.
Сначала ушла группа с номером тридцать один. Паломники со второго автобуса топчутся в нетерпении. Марк засёк на часах время, хочет рассчитать, сколько тратят на группу, сколько им еще осталось ждать.
Соседей повели через три минуты. Волонтёр, молодой долговязый парень, поднял табличку и жестом позвал их за собой. Всего три минуты! И вот, случится!
Марк с Фридой взялись за руки, смотрят друг на друга. Как давно они так долго не встречались взглядами, не чувствовали тепло друг друга. Старому миру нет места, между ними что-то новое, светлое, как этот день. Секунды тянутся вечностью, но такой приятной. Кажется, зёрнышко ответа на вопрос «зачем они здесь», уже попало в душу Фриде, начинает прорастать.
Их волонтёр — лет семнадцать, ярко рыжий, с веснушками на худом лице — позвал их группу. Хотя в этом не было надобности, все и так смотрели на него неотрывно. Он поднял над головой табличку с числом тридцать три и направился в сторону гостиницы.
Ограждения по краю дороги стали сходиться, те паломники, что за ними, радостно кричат, машут, радуются с ними. Вот и последнее ограждение. Охраны немного, они только регулируют потоки. Группу с Клейнами остановили — сейчас входят те, кто к Богородице пришёл сам. Через минуту начали запускать их. Сумки оставили сразу за входом — справа. Навстречу двигаются забирать сумки те, кто уже получил благословение. Они обнимаются с ещё идущими, как с родными, радостно, ещё больше насыщая чувство единения.
Чуть дальше паломников сбили в кучу и под указанием полицейского отправляют по одному каждые несколько секунд. Каждого предупреждают на английском «Идите спокойно».
Клейны всё ближе. Марк выдвинул Фриду вперёд. Он держит её за плечи, так бережливо. С их лиц не сползают улыбки. Вот пошла женщина перед Фридой.
Её черёд!
«Идите спокойно» — прозвучал уставший, но приветливый голос.
Как хочется бежать!
Вот, уже виден белоснежный шатёр. На встречу пробежал еще один волонтёр, сказал что-то СЗРовцу в серой форме с чёрным беретом. Поток за Клейнами остановили. Они успевают. И они всё ближе.
Возле шатра какой-то седой полный мужчина в очках с книгой в руках. Внутри — Она! Красивая, в белом просторном платье, окружённая золотым сиянием. Её рука воздета к подходящим паломникам, губы шевелятся, когда произносит заветное «благословляю».
Еще немного. Трое. Двое.
Один.
Вот и её очередь.
Она подошла к Богородице. Как бешено бьётся сердце! Фрида встала на колено. Но Та сказала:
Фрида застыла… Всё за чем она шла… столько времени держалась за это…
Подошёл Марк.
— Что? — только вырвалось у Фриды.
Муж всё слышал. Сначала пытался что-то побормотать, потом замолчал. Помог подняться жене.
Клейны развернулись, чтобы идти за вещами. У Фриды началась истерика. Сначала слёзы, потом стон. Ей тяжело идти. Муж не старается её тянуть. СЗРовец, что стоял рядом с Богородицей пошёл за ними, помочь.
— За что?!! — она уже не может держать это в себе, кричит.
***
Последние паломники ушли, а за ними и охранник.
Золотой взгляд Бога направлен на него. Пора.
Книга с чёрной обложкой упала на ковровую дорожку. Нож в руке. Ксений сделал два шага. Богородица не отреагировала, всё так же смотрит ему в глаза. Ещё один шаг.
Еретик остановился.
— Какая честь, — нервно прорычал Ксений.
— Да.
— Свободу. От Тебя. От придуманных Тобой путей. Выбирать, кем быть, как жить. Иметь право ненавидеть, а не давить в себе чувства, которые ты нам дал, но запретил. Развиваться. Быть свободными…