Бог в поисках человека

В высказываниях собора de traditione et sine scripto traditionibus (о традиции и неписаных традициях) собраны вместе в форме компромисса многие изначально далекие друг от друга концепции[804]. При этом ведущим было воззрение, состоящее в том, что уже в Писании имеются различные традиции, что не все они имеют одинаковый вес и что некоторые из них (по справедливости) больше не имеют никакого значения; к тому же следует всерьез отнестись к «внебиблейским» традициям, чье значение должно точно так же всякий раз заново оцениваться. Мерилом такой оценки никоим образом не может служить некая абстрактная норма, но только само Божие слово, которое сохраняет свое «местопребывание в жизни» (Церковь). Защита церковного узуса есть, тем самым, защита всегда актуальной нормативной значимости слова Божия. Но не только consuetudines, observationes et institutiones ecclesiae (церковные обычаи, церковное благочестие и церковные институты), будучи

traditiones caeremoniales, обеспечивают traditio слова Божия. Помимо этого следует помнить, что существуют многие истины, относящиеся к основаниям веры и этическому учению, которые, хотя aperte et expresse (открыто и явно) и не содержатся в Писании, не могут быть, тем не менее, отвергнуты, поскольку они суть essentialia fidei

(сущностные моменты веры), принадлежащие Credo христиан и христианской жизни в вере. Это же относится и к благочестивым преданиям. М. Червини опирается в этой связи на аргументацию Claude Lejay, SJ. Этот богослов указал в специально сочиненном для отцов собора трактате о «Традиции» на важнейшие догматические понятия, которые не были почерпнуты в Св. Писании, от которых, тем не менее, невозможно отказаться в формулировке христианского Символа веры. В тринитарном учении это относится к таким словам {282} как: persona (лицо),

essentia (сущность), trinitas (троица); в христологии Логоса – consubstantialitas (единосущие), две природы, одно лицо (одна ипостась), как это фиксирует халкидонское догматическое учение. Далее, следует указать на то обстоятельство, что христиане исповедуют, что Христос – единственный сын Марии, что Он обладает двумя волями в одной личности, что во Христе, помимо Духа Божия, имеется разумная душа. – Lejay

напоминает, кроме того, о прочно укорененном в христианской практике веры убеждении, что Анна была матерью Марии; для верующего невозможно отказаться к тому же от крестного знамения, от празднования Воскресения, от молитвы «лицом к востоку».

Эти предварительные разработки позволяют уловить общие акценты, состоящие в следующем: 1) жизненная практика христиан основывается в действии Св. Духа; 2) это делает легитимным то обстоятельство, что Церковь подхватывает и представляет издревле почитаемые апостольские предания. 3) Кроме того, верно, что без содействия Святого Духа не могут стать значимыми никакие новые догматические формулировки, не включенные в Св. Писание.

вв) Решение собора

Собор в Триденте сформировал на этом основании свои положения относительно традиции. Правда, в силу предельно «историзирующей» критики в адрес «церковного устава» и традиций со стороны реформации он был вынужден позитивно выделить именно этот аспект. В Confessio Augustana это оговоренное реформаторами условие зафиксировано особенно выразительно. В статье 15, озаглавленной «О церковных порядках» сказано:

«О церковных порядках, установленных людьми, мы учим принимать во внимание те из них, которые можно соблюсти без греха и которые служат поддержанию мира и добропорядочности в церкви, как то: определенные регулярные праздники и большие празднества. Но при этом разъясняется, что не следует отягощать свою совесть, утверждая, будто подобные вещи необходимы для спасения. Кроме того, мы учим, что все предписания [исходно: уставы] и традиции, созданные человеком с целью при их посредстве примирить с собой Бога и заслужить Его милость, противоречат Евангелию и учению о Христовой вере. Поэтому монастырские обеты и другие предписания, касающиеся вкушения постной пищи, дней поста и т. п., при помощи которых думают стяжать Божью милость и искупить грехи, бесполезны и противны Евангелию»[805].