Богдан. Защищая жизнь

На вкус она опьяняющая. Я не могу насытиться ею. Афина обхватывает мою голову двумя руками, притягивая меня еще ближе, раздвигая бедра шире, все время постанывая, пока я боготворю ее тело. Когда два моих пальца без труда проскальзывают у ее тугой жар, она вскрикивает и сильно вцепляется в мои волосы, что заставляет меня улыбнуться и продолжить с двойным усердием свои ласки.

Мои яйца напрягаются от сильнейшего желания оказаться внутри нее. Никогда еще так сильно не хотел женщину. А запрет делает это желание еще сильнее. Если я сдержусь сегодня, это будет похоже на подвиг.

Афина начинает дрожать сильнее, затем все ее тело напрягается. Но я не унимаюсь, пока из ее груди не вырывает хриплый крик наслаждения, а ногти не впиваются мне в голову.

Удерживаю ее за бедра двумя руками, глядя на то, как оргазм прокатывается волнами по ее телу, как вода стекает с твердых кончиков ее сосков.

Ее голова откидывается назад, а глаза закрываются, когда она пытается отдышаться.

Поднимаюсь на ноги и обхватываю ее щеки руками. Когда наши глаза встречаются, крепко целую ее и, отстранившись, шепчу:

— Чувствуешь, какая ты вкусная!

Она проводит кончиком языка по своей губе и, мечтательно улыбнувшись, тянется к моим промокшим насквозь боксерам. Нетерпеливо стянув их по моим бедрам, она обхватывает меня и, энергично накачивая рукой, начинает опускаться на колени.

— Афина. Что ты делаешь? Это совсем необязательно, детка.

— Я хочу узнать, насколько вкусный ты, — шепчет она, поглаживая нежно мои яички. Издавая шипящий звук, опираюсь ладонью на стену. Вид Афины, стоящей на коленях передо мной, ее губы совсем рядом с моим членом, ослабляют мои ноги, вызывая дрожь в коленях.

Я смотрю вниз на нее и, улыбаясь, глажу ее по щеке, когда она не отрывая от меня взгляда, обхватывает меня губами. Я постанываю, когда она сжимает рукой основание, посасывая головку. Не сразу осознаю, что зарываюсь рукой в ее волосы и начинаю двигать бедрами, направляя ее, задавая ритм. Надеюсь, ей комфортно от моих нетерпеливых действий. Еще минута и я взорвусь. Ее рот — это рай.

Внезапно она отстраняется и закрывает рот рукой, округлив глаза в испуге.

— Что?.. С тобой все хорошо? — черт. И почему я не удержался? Я начинаю наклоняться к ней, протягивая руку, но она, отстраняется, все так же зажимая рот рукой.

Резко распахнув шторку, Афина, все еще стоя на коленях, подползает к унитазу. Едва успев поднять крышку, она с шумным бульканьем теряет содержимое своего желудка.

— Афина! Тебе плохо? Прости меня, детка! Я сделал тебе больно? — опускаюсь рядом с ней, схватив полотенце с вешалки, и убираю ее волосы за спину, перед тем как промокнуть ее лицо полотенцем. Я все испортил, зажмуриваюсь от накатившего сожаления.

— Ты здесь ни при чем. Хотя может как раз ты и при чем, — осипшим голос говорит она.

— В смысле? — хмурюсь непонимающе.

— Кажется, у меня все-таки начался токсикоз, — улыбаясь говорит она.

Глава 23

Афина

Когда Богдан заговорил о чувствах, я растерялась и испугалась. И в итоге перевела все в плоскость поцелуев. Теперь я жалею об этом. Мне так хотелось подольше послушать его признания. Вдруг он больше никогда не заговорит об этом?

Я испортила такой момент. И еще этот токсикоз. Что со мной не так?

У меня снова выступают слезы на глазах, когда он, завернув меня в полотенце, берет второе с крючка и начинает мягкими движениями вытирать мои волосы.

Его все еще твердый член упирается мне в бедро. Он никак не выказывает раздражения от неудовлетворенности, но положение наших тел выдает его. Я чувствую, как его грудь начинает вздыматься и опускаться быстрее, когда он проходится полотенцем по моим плечам.

Ну, почему этот токсикоз не мог начаться на минуточку позже? Мне хочется топнуть ногой от разочарования.

— Тебе наверное лучше прилечь, — говорит Богдан, закончив с моими волосами. — Пойдем. Я уложу тебя.

Он обнимает меня за плечи и ведет в спальню. А я впитываю его заботу, стараясь запомнить каждую секунду, все свои ощущения. Вдруг это все ненадолго.

Я вижу его искренность. И это так отличается от фальшивой заботы моего бывшего мужа. И все равно мне не до конца верится, что все может быть так. Что так бывает.

— Тошнит? — он усаживает меня на кровать и делает шаг в сторону. Потом, подумав немного, накрывает мои ноги одеялом и снова делает шаг назад. На его лице мелькает некоторое облегчение. Богдан сам все еще обнажен. Его плавки остались лежать полностью промокшие на полу ванной. Он прекрасен в своей наготе. Его член покачивается с каждым его движением.

Может быть, попробовать еще разок? Никогда еще не чувствовала такого сильного желания доставлять мужчине оральные ласки. Но с Богданом мне хочется этого. Хочется дразнить, ласкать, поглаживать, пройтись по всей длине и уделить особое внимание головке. Наслаждаться его реакцией и тем, как подрагивают мышцы его живота, когда я беру его глубже. Да. Надо попробовать.

Протягиваю к нему руки, но не успеваю произнести ни слова. Меня снова мутит.

И что еще за правило такое, не заниматься сексом? Ну, погоди, Андрей! Получишь ты у меня!