Боги Гринвича

Финансовые учреждения напоминали Лизеру наркоманов из его детства, все время ищущих новую дозу. Крупные компании, обремененные собственными проблемами, были равнодушны ко всем и каждому, кроме бесконечных поисков новых капиталов.

С Эдди все абсолютно ясно. Денег больше не будет. «Меррил Линч» не поможет поддержать акции «Бентвинга». Скорее всего, инвестбанк заставит «ЛиУэлл» распродать активы по бросовым ценам, чтобы погасить задолженность. Колоссальные потери и впавшие в ярость инвесторы.

Второй проблемой Лизера было хеджирование «ЛиУэлл». Оно работало. Но недостаточно быстро. И не для таких сумм. Сай никогда не ожидал потерь в триста пятьдесят миллионов. Если рынки останутся такими же плохими, ему придется наверстывать упущенное месяцы, а то и годы. И когда дело доходило до хеджирования, по крайней мере один его партнер стопроцентно гарантировал геморрой.

В картине Сая решением был Джимми Кьюсак. Парнишка — доступ к возможностям. Большим возможностям, что очень важно, когда «Бентвинг» камнем летит вниз. Но парень все время тормозит, как движение на Манхэттене, еле волочит ноги, постоянно выдумывает какие-то оправдания насчет «сложных» отношений с Калебом Фелпсом.

«С этим дерьмом пора кончать. У меня есть способ заставить Джимми прыгать».

Третьей проблемой был катарский шейх. Он обрушил на «Бентвинг» ад, так что в понедельник акции на несколько минут упали ниже тридцати. Лизер уже управлял не хедж-фондом, а пунктом сортировки раненых, где все одновременно истекали кровью.

Гнев шейха казался практически личным. Но почему? И как шейх связал «Хафнарбанки» с «ЛиУэлл»? Сай корпел над этим вопросом с конца августа.

Поговорив с Бьянкой, Лизер проверил цены «Бентвинга». Немного выше тридцати, уже хорошо. Он снова задумался о «Хафнарбанки». Никто не знал, что «ЛиУэлл» играет против банка. Никто за пределами компании. То есть никто, за исключением представителей «Меррила», не говоря уж о Высоком и Наполеоне, его партнерах в этом деле.

Тем холодным декабрьским вечером в рейкьявикском баре был только один человек. И он ничего не понимал. Он читал книги и не разбирался в финансах. Он предлагал крупные сделки, одна из которых принесла Лизеру миллион долларов. И именно он мог оказаться источником всех его бед.

Сай схватил телефон и набрал Исландию. Ничто так не фокусирует мысли, как «Бентвинг», балансирующий над планкой в тридцать долларов.

— Какой приятный сюрприз, — сказал Сигги. — Я как раз о вас думал.

— Не сомневаюсь.

— В каком смысле?

— Давайте к делу, — отрезал Лизер. — С кем вы знакомы в «Хафнарбанки»?

Тихий арт-дилер молчал. Он пытался придумать какой-нибудь способ сбить Лизера со следа. Исландец боялся этой минуты. Он знал — настанет день, когда Лизер свяжет его с Олавюром. И сейчас он проклинал себя за то, что не подготовился заранее.

Эта пауза подтвердила подозрения Лизера.

— С кем? — настаивал он.

— Я не знаю, о чем вы говорите, — запинался арт-дилер.

— Какую хрень вы задумали с этим чертовым Рафаэлем? — продолжал Лизер.

— Просто возможность. Вот и всё. Клянусь.

— Сигги, кому вы рассказали? У меня нет времени на игры.

— Что рассказал? О чем вы говорите?

— Я играю на понижение против «Хафнарбанки».

Лизер знал: исландец сломается.

Пулеметная очередь несвязанных вопросов, летящих со всех сторон, всегда сбивала с толку директоров акционерных компаний. Лизер мог согнуть в дугу третьеразрядного владельца галереи, который провел всю жизнь, шатаясь по островку из вулканических пород.

— Я не понимаю, что такое «понижение», — оправдывался Сигги.

— Чушь! — заорал Лизер. — Скажите, или через пять часов я буду стучать в вашу дверь.

— Нет, вы все не так поняли…

— Пять часов. А потом вы пожалеете, что не исчезли с нацистами вместо той картины. Кого вы знаете в «Хафнарбанки»?

— Олавюра Вигвюссона, — сломался Сигги.

«Гугл» нашел имя за четыре десятых секунды. Лизер пробежал ссылки за десять секунд.

— Кто вам этот директор?

— Он мой троюродный брат.

— Передайте ему от меня послание.

— Боюсь спрашивать, какое, — признался арт-дилер.

— Двадцать четыре часа.

— Двадцать четыре часа?

— Чтобы начать покупать «Бентвинг», — рявкнул Лизер, — или «Хафнарбанки» получит такую клизму из колючей проволоки, после которой его акции отправятся прямиком в канализацию.

— Сай…

— Если у вашего брата будут вопросы, дайте ему мой номер телефона. И скажите этому Олахеру, что я знаю о его льготной сделке с шейхом.

Это был блеф, удачная догадка, но когда «Бентвинг» идет по $32,01, оно того стоит.

Ультиматум отправлен. Короткие гудки.

Закончив разговор с Сигги, Сай созвонился со своими партнерами по игре против «Хафнарбанки». Он не упоминал «Бентвинг». Высокий и Наполеон пнут слепого котенка, не говоря уже об акциях, которые не оправились от согласованной атаки крупных финансовых контор Исландии и Катара.

Лизер сосредоточился на исландском банке.

— Пришло время для смертельного удара. И, кстати, наши друзья из «Хафнарбанки» работают с Ближним Востоком.

Через полминуты Высокий спросил:

— Это факт или предположение?

— Какая разница? — сказал Лизер.

Двое других богов усмехнулись.