Боги Гринвича

«Мака» не было и в третьем шкафу. Кьюсак проклял свою неудачу и тупо уставился на ряд зеленых висячих папок. Каждая разбухла от документов. Скоро Никки понадобится еще один шкаф, исключительно для бумаг. Джимми закрыл ящик и посмотрел на ключи.

«Пустая трата сил».

Его спринт до магазина — пустышка. И пицца — тоже. Видеозапись не здесь, и по-прежнему готова высунуться в самый неподходящий момент…

И в эту секунду его мысли зацепил какой-то образ. Что-то в последней папке. Какая-то надпись.

Кьюсак открыл ящик и просмотрел содержимое. В ящике было шесть секций, примерно по пятнадцать сантиметров. В каждой секции хранились сведения об одном человеке. Вот оно. Вот надпись, которая заставила его вернуться.

На первом ярлычке значилось: «Барнс, Конрад».

Сай Лизер помогал вдове разобраться с состоянием ее мужа. Но за последнюю неделю он перестал думать о значимости деловых связей. «У меня иногда случались совместные дела с Конрадом».

Толстая пачка тщательно озаглавленных документов говорила о большем, нежели «случались совместные дела». На секунду Кьюсак позабыл о «Маке» и звуках пустого офиса. Его одолело любопытство.

Джимми просмотрел семь остальных имен в ящике. Он узнал только Конрада Барнса. У всех восьми имен по три одинаковые вкладки: «Гарантированное размещение», «Купля-продажа» и «Сертификаты». Никки приводила в порядок свои папки с бережностью перфекциониста; в каждой секции стоял набор одинаковых разделителей с отпечатанными ярлычками.

«Гарантированное размещение» напоминало об операциях инвестбанков. То же самое относилось к «Купле-продаже». Кьюсак просмотрел документы примерно за полгода. И тут он понял.

По крайней мере, почувствовал. Перед его глазами был «фирменный соус». Он смотрел на ответы, которые ускользали от него с самого первого дня в «ЛиУэлл Кэпитал». С того дня, когда он поперхнулся тридцатипроцентной концентрацией на «Бентвинг Энерджи». Фанатичная скрытность Сая, его равнодушие к катарцам и странная озабоченность Калебом Фелпсом — все лежало перед Кьюсаком. Вот почему кто-то преследует его жену. Вот почему Лизер держит его в заложниках при помощи видеозаписи, не говоря уже о запасном варианте — квартире в Митпэкинг. Вот почему Шэннон — такая жаба. Может, и Виктор Ли заодно. Вот почему Лизер врал о «Ночи оживших голов». И вот почему какой-то тайный самаритянин под именем «Дэрил Ламоника» предупреждал Кьюсака, чтобы тот убирался подальше и «опасался Гика».

Сай Лизер, понял Джимми, хеджирует риски за счет частных сделок. Он решил вековую проблему котировок акций, которые докладывали о неудачных решениях с холодной настойчивостью китайских водяных пыток и повторяли «глупо, глупо, глупо» каждую секунду, каждую сделку. Частные сделки были менее прозрачными и требовали больше времени для результата. Наконец-то перед ним ответы, аккуратно уложенные в папки Никки.

Кьюсак достал блокнот из среднего ящика стола. Он переписал семь имен — Конрада Барнса он и так помнил наизусть — и сделал мысленную пометку посмотреть их в «Гугле». На часах было 21.10.

Джимми потянулся за «гарантированным размещением» Конрада Барнса. Но услышал приглушенный звук. Или это его воображение? Страх окутывал все его чувства, подобно объятию осьминога.

Кьюсак выдернул пятнадцать сантиметров документов из середины ящика и закрыл его. Он не посмотрел на имя. Кто угодно, кроме Конрада Барнса. Его бумаги могут в любую минуту потребоваться Лизеру, который помогает вдове.

Один ключ. Второй. Третий. Джимми запер все шкафы. Шорох становился громче. Звук был реален.

Кьюсак схватил лист с семью именами. Дважды проверил стол Никки. Ни в коем случае не повторить ошибку с ручкой. Он промчался через холл в свой кабинет, бросил документы под стол, схватил портфель и повернулся к двери.

«Уборщики?»

Исключено. Перед Джимми Кьюсаком предстал его худший кошмар. Шэннон. Здоровяк быстро приближался, сверкая глазами, его хмурое лицо было злым и задиристым.

— Кимосаби, нам нужно поговорить.

— Что на этот раз?

— Вы смотрите Си-эн-би-си? Сегодня у меня чуть не случился сердечный приступ.

— Ты не можешь следить за рынками. У тебя поедет крыша.

— Но, Кимосаби, — настаивала Рейчел, — это напомнило мне тот день, когда папочка сказал, что Санту убили на войне.

— Что ты такое несешь?

Шэннон громыхал по полу. Он резко остановился, загораживая Кьюсаку выход из офиса. Лысая голова здоровяка, сияющая ярче хромированного бампера, блестела под люминесцентными лампами, уставшими от долгого дня.

— Какого хрена ты здесь делаешь?

— Собираюсь домой, — с кривой улыбкой ответил Кьюсак.

Он зевнул, стараясь сохранять спокойствие, и шагнул к Шэннону.

Здоровяк сдвинулся, встав на пути у Кьюсака. Старая школа запугивания.

— Какие-то проблемы? — требовательно спросил Джимми.

— Безопасность работает круглосуточно, — заявил Шэннон, нагло и заносчиво, с манерами сержанта-инструктора.

— Поиск клиентов — тоже. Но — для записи — я чувствую себя в безопасности, когда ты приглядываешь за делами.

— Умничаешь, богатенький мальчик…