Боги, святилища, обряды Японии

«Закон о небесных и земных богах» («Дзингирё») законодательства «Рицурё» состоит из 20 статей. 12 посвящены молениям; 2 — времени и условиям проведения поста; 1 — храмовым ритуалам; 2 — дарам богам, преподносимым во время ритуалов; 2 — ритуалу великого очищения (оохараэ); 1 — камубэ (храмовым крестьянам). Поименно упоминается лишь Исэ, но без уточнения, идет ли речь о священном пространстве или строениях святилища. В «Рё-но гигэ» присутствуют более пространные упоминания божеств, в которых они называются по топонимам пребывания: «Небесные боги: Исэ, Ямасиро-но Камо, Сумиёси, Кумано и другие; земные боги: Оомива, Ооямато, Кацурагисиро-но Камо, Идзумо-но Оонамоти и им подобные»[91]. В своде «Синсэн кякутёкуфусё» записано, что 170 святилищ были наделены крестьянскими дворами, их число составляло 4876, из которых 1230 принадлежало святилищам Исэ.

Первая системная классификация святилищ представлена в «Энгисики»

(927 г.) в разделе «Дзиммётё»[92]. Основой ранжирования 3132 божеств в 2861 святилищах явился территориальный принцип, по областям, провинциям и уездам. Святилища чаще называются по месту расположения, а не по имени божества, в нем почитающегося, т. е. топоним в культуре был более значим, чем теоним, что вероятно, и определило выбор географического критерия основным.

Строго регламентированный список «Дзиммете» включал только святилища, получавшие подношения (хэйхаку) императорского Двора. Эти святилища называют сикинайся (храмы, включенные в список «Энгисики»). Высшую категорию получили 11 мия — «величайшие святилища», среди которых Найку и Гэку

в Исэ, 5 «особых святилищ» комплекса Исэ, а также Катори, Касима, Хакодзаки, Уса. 353 тайся — «большие святилища», в которых приношения императорского двора осуществлялись несколько раз в год во время ритуальных церемоний кинэнсай, цукинамисай и ниинамэсай. В списке количеством и значимостью храмов выделяются провинции центрального района Кинай — Ямасиро, Ямато, Кавати; востока — Овари, Идзу, Ооми, Муцу, Этидзэн; юго-запада — Тадзима, Идзумо

. Представляется заслуживающим внимания, что в западной части архипелага обнаруживается лишь две провинции, в которых почитается 100 и более ками, да и по общему количеству почитаемых божеств восток (1465) превосходит запад (970). События же «императорского мифа» тесно связаны с островом Кюсю, который представлен сравнительно небольшим списком божеств-святилищ (107).

Примерно в то же время, помимо этого списка, было выделено еще 391 святилище, не вошедшее в список «Энгисики». Это коку си гэндзайся — святилища, упоминающиеся в Риккокуси (Шесть национальных историй). Среди них, например, такое значительное и популярное святилище, как Ивасимидзу хатимангу

.

Провинциальная администрация формирует собственные списки божеств и храмов подобно «Дзиммётё», составленному центральной властью. Так появляются итиномия или сося («объединенные святилища»), в которых управитель провинции проводил ритуалы и церемонии, обеспечивающие мир и благополучие жителей на подвластной ему территории.

Таким образом, уже на раннем этапе упорядочивания наблюдается сосуществование, по меньшей мере, двух систем: центральной (государственной) и провинциальной (местной).

Стройная государственная система святилищ, сформированная в начале эпохи Хэйан, утрачивает политическую и идеологическую значимость по мере стремления аристократии «оформить культурную самоидентификацию, отличную от Китая и Кореи»[93], а также в связи с разрушением экономической составляющей государства Рицурё. Возможно, в полную силу стройная система святилищ не действовала, оставаясь недостижимым идеалом.

Сценарий создания сакрального пространства усложняется по мере развития общества, оформления государства. Если на раннем этапе формирование сакрального пространства осуществляется называнием топонимов местностей, связанных с пребыванием государя, то в последующие века с развитием религиозных представлений меняются механизмы включения новых территорий в сакральное пространство, но принцип следования канве «императорского мифа» сохраняется. Закономерности формирования в значительной степени определялись особенностями становления японского религиозного феномена: взаимодействием с китайскими философско-религиозными учениями, даосизмом, буддизмом.