Боги, святилища, обряды Японии

Анализ мифологических сюжетов, представленных в сводах, позволяет различить три культурно-мифологических зоны (не вполне совпадающие с группами сюжетов) — на центральном Хонсю, в Идзумо и в юго-восточной части Кюсю. В работе известного японского этнографа Мацумото Нобухиро[25] главные отличия между этими тремя циклами усматриваются в том, что для Ямато приоритетным был культ божества Солнца, на Кюсю преобладающими были племена, чья деятельность и круг верований по преимуществу были связаны с морем, а для Идзумо, по мнению этого историка, характерен культ водных божеств и божеств грома.

С другой стороны, известные японские этнографы Ока Масао и Ообаяси Тарё[26] полагают, что точнее будет делить японские мифы даже не на три, а на четыре цикла. Первый, повествующий о разделении Неба-Земли, имеет, по их мнению, параллели в мифах Центрального и Южного Китая, Южной и Восточной Азии, Полинезии. Второй, связанный с событиями на Равнине Высокого Неба, обители богов, — обнаруживает сходство с культами Неба (Тэнгри) в корейских и монгольских верованиях. Третий, повествующий о местности Химука (совр. Хюга) на Кюсю, куда спустился с Неба легендарный первопредок земных императоров, в том или ином виде смыкается, по мнению этих исследователей, с верованиями Индонезии и Юго-Восточной Азии. По поводу этого, третьего цикла разного рода соображений высказывается немало — в частности, в настоящее время многие авторы отстаивают корейскую версию происхождения сюжета о схождении на землю императора-предка

Ниниги-но микото. Четвертый, цикл мифов области Идзумо, имеет параллели в мифах Центрального и Южного Китая и Юго-Восточной Азии.

По мнению Д. Китагава[27] и некоторых других, первопредки Идзанаги и Идзанами

по происхождению были связаны с югом Тихого океана, богиня солнца Аматэрасу была наделена функциями Таками мусуби-но ками, главного божества племен алтайского типа, а также свойствами солярного божества австро-азиатского происхождения, ведающего едой, и т. п.

Как считал японский мифолог Мацумото Нобухиро, сюжет о браке демиургов Идзанаги-Идзанами сходствует с фольклорными мотивами Юго-Восточной Азии; рождение ими островов, смерть Идзанами и ее уход в страну мертвых — с полинезийскими сюжетами. Ссора

Аматэрасу с Сусаноо и ее сокрытие в пещере историк сближает со сказками южно-китайского племени мяо.

Разнообразных точек зрения можно было бы привести немало. Трудно судить также, пришли ли на Острова сами носители этих сюжетов, или оказались занесены только сами сюжеты, откуда они явились, и когда это произошло. Важно также, какие метаморфозы могли происходить с этими сюжетами на японской почве.

Старейший исследователь японской мифологии Мисина Сёэй различал в своих трудах три разные стадии изменений в состоянии мифологических воззрений древних японцев. Первая — период Яёй, как полагает исследователь, это эпоха совершения обрядов, лишенных государственно-политического аспекта и сопровождаемых магическими действиями. Вторая относится к 250–500 гг. н. э. периода Кофун

(курганный период) и характеризуется мифами, связанными с ритуалами урожая и земного плодородия. В это время власть двора Ямато распространяется на все более обширные территории, и мифы начинают отражать подчинение местных вождей центральному. На третьей стадии, по Мисина, в мифах начинают преобладать политические тона, и в это время, то есть в VI–VII веках, происходит письменная регистрация мифов[28].

Разумеется, помимо теории Мисина есть и другие, в частности, гипотеза Мацумаэ Такэси[29], который восстанавливает историю синто как переход от анимистических форм природных культов к их антропоморфизации, учреждению специальных мест поклонения и отбору группы анимистических духов в качестве родовых божеств местных кланов. Затем, в VII–VIII веках, считает он, под влиянием заимствованных религиозных концепций происходит оформление части этих верований и ритуалов — как часть государственного строительства. Таким образом, практически с самого начала, по мнению Мацумаэ, возникают два разных, но постоянно взаимодействующих течения — локальный прихрамовый синтоизм и государственный синтоизм, связанный с культом центрального вождя раннего государства (то есть верховного правителя, получившего титул тэнно — императора).