Большая игра (Британская империя против России и СССР)

Ну вот, кажется, пришёл. Петька тут живёт, в этой страшнючей облезлой пятиэтажке. Интересно, успел он надраться или нет?.. Обычно этот парень по субботам к полудню уже никакой. Часов до десяти держится, а потом бежит в магазин за пивом. И жрёт его, будто в верблюда превращается. В верблюда, который полтора месяца бродил по пустыне в поисках глотка воды, и вот наконец набрёл на оазис, где вместо воды пиво (а вот интересно, верблюд стал бы его пить?.. и если да, то сколько пива осилил бы?.. неужели больше, чем Петька?.. не может быть!..) Через два часа такого жора Петька не человек, и общаться с ним бесполезно. Впрочем, и в другие дни ситуация не намного лучше, если Петьке не надо куда-то идти по делам. Но он обещал, что сегодня будет в норме. Дмитрий очень надеется, что товарищ сдержит слово. Ну очень-очень. Потому что заменить Петьку некем. Парадокс: несмотря на жуткую запойность, Петька Агафонов имеет самые умнющие мозги на свете!.. Всякие там нобелевские лауреаты отдыхают!.. Петька – самый-самый. Потому и пьёт, наверное. Гениальность – тяжкий груз, трудно его нести по жизни – вечно заносит куда-то. То вправо, то влево. И скинуть эту тяжесть нельзя, не придуман способ избавления от гениальности. Кроме одного – бухать!.. Вот Петька и пьёт: пытается стать нормальным человеком. Устал парень от гениальности. Есть в Верхней Брынде одна научная контора – бывший филиал какого-то московского научно-исследовательского института. Так Петька для местных учёных чего только не наизобретал!.. Кое-что даже изготовил сам – самое сложное. А то, бывало, изобретёт, предоставит чертежи, а неумеха-заказчик смастерит какую-нибудь гадость. Потом Петьке претензии предъявляет: не работает твоя штуковина, верни деньги!.. Приходится Петьке всё заново объяснять, а потом участвовать в изготовлении и испытаниях… Да и какие уж там деньги ему платили!.. Так, копейки, в основном водку несли да пивко на опохмелку. Ну, и денег немного: Петьке ведь не только есть, – за квартиру, за свет платить надо. Чтобы изобретать в уме, свет, конечно, не нужен, но как в темноте чертить и изготавливать различные хитрые штуковины?.. Вот и приходится брать за изобретения не только алкогольными напитками, деньгами тоже.

Дмитрий отворил дверь подъезда. Домофон давно сломан. Точнее – вырван с мясом. В нос ударил затхлый запах мочи. И дерьма. Но дерьма – свежий. Очень свежий. Надо же, самый гениальный человек в мире живёт в такой жопе!.. Что ж, наверное, это логично. Видимо, так устроен этот мир. Мало быть гениальным, надо уметь преподнести, продать свою гениальность окружающему миру. А это гораздо сложнее. Тот случай, когда выгоднее быть продавцом, а не производителем.

Панкратов начал восхождение по ступенькам. Медленно, неуверенно. Темновато, однако. Лампочек в патронах нет. А окна освещения, вместо того чтобы помогать, наоборот – слепят. Фу, какая вонь!.. Кроме того что здесь общественный сортир, ещё и мусоропровод имеется. А это ничуть не лучше туалета. Мерзость!.. А подниматься среди этой мерзости – на девятый этаж. Лифт, конечно, не работает. Удивительно, если бы сейчас вдруг раздался его скрежет. Вонь в подъезде и лифт – вещи несовместимые!.. Если, конечно, нагадили не в самом лифте. То есть, в принципе, в вонючем подъезде лифт может работать. Но недолго. Если в подъезде завоняло – жди следующей беды: скоро «крякнет» лифт!.. Мда, люди, живущие здесь, себя не уважают. Нисколько. Бедные, несчастные люди!.. Ах, да!.. Что там о любви к боли?.. Сейчас к месту припомнить о ней. Вот спроси себя: «Дмитрий, ты помнишь состояние, когда боли не было?.. Помнишь?.. Тогда – забудь его!.. Теперь у тебя есть боль. И она будет всегда. И это – твоё настоящее состояние. А то состояние, которое ты с трудом припоминаешь – состояние без боли – это уже не твоё. Это не ты. Ты – с болью. Навсегда. Боль – твоё неотъемлемое свойство. Твой параметр. Раньше у тебя не было седых волосков на висках, а теперь они есть. Прежде не было сеточек мелких морщинок в уголках глаз, а сейчас имеются. Попробуй избавиться от них – не получится!.. И боль. Раньше её не было, а теперь есть. Теперь и навсегда. Понятно?.. Ну, тогда жми кнопку звонка, ты припёрся наконец, куда шел!..»

-4-

Железная дверь, обтянутая дерматином, долго не открывалась.

«Ну всё, пипец! Уже нажрался!.. – расстроился Дмитрий. – Напился и валяется без чувств. Как бревно…»

Губы непроизвольно скривились, выражая презрение Дмитрия ко всем алкашам на свете. Ко всем, но не к Петьке.

Вдруг железяка распахнулась, чуть не съездив Дмитрию по носу – еле успел отскочить.

– Митька?.. Заходь!.. – Петька вытирал лохматую голову полотенцем. Жёсткие чёрные патлы ужасающе торчали в разные стороны. Худющий – кожа да кости, на длинной тощей шее чудом держится огромная голова. Чудовище какое-то этот Петька!..

– А я уж думал… – облегчённо вздохнул Панкратов и осёкся. Решил не уточнять, какие именно мысли посетили его голову. Не такая она светлая, его голова, чтоб рассказывать обо всём, что в ней творится. Вот была бы такая, как у Петьки, тогда другое дело.