Большая игра в рукаве Ориона. Роман второй. «Золотое дно»

– Так ты проводил эвакуацию планеты кораблями русского флота? – недоумённо спросил Рязанцев, – Ришар наврал в своих сообщениях?

– Ришар не врёт, – сказал Одинцов, – поэтому я и имею с ним дела. Приход осколков русского флота в серые зоны резко изменил в них расклад сил. Некоторые русские капитаны, по моей просьбе, были более убедительны чем я, апеллируя к простым чувствам гуманизма людей, которые, в силу своей деятельности, вынуждены были о них забыть. Я же говорил, что я гуманист. Пиратские капитаны эвакуировали своих соотечественников, попавших в беду, по своей, доброй воле.

– Я бы много дал, чтобы увидеть, как их уговаривали. – Покачал головой Рязанцев, улыбаясь.

– Я думаю, нам придётся многое увидеть в ближайшее время – перевёл разговор в деловое русло Одинцов. – Так что у нас по спасению капитана фон Касселя?

– Остался последний пункт, – сказал Рязанцев.

– Даже два, – сказал Одинцов, – что мы делаем с этими уродами? – он кивнул на террисов, – За борт?

Они оба посмотрели на меня.

– Я против, – неожиданно сказал я.

– Жаль, что Вы не убирали тела гражданских с улиц Екатеринодара, вместе с моими ребятами, – сказал Одинцов, – Вы бы не были таким гуманным.

– Я против, – повторил я, – Пока я капитан этого корабля. Это мои пленные. И это люди. Только другие люди. Вы же сами сказали, что Вы гуманист.

– Хорошо, – согласился Одинцов, – Тогда могу предложить Вам комплекты имперских сеток «Фау-5»*, как раз на этот случай. Вроде всё? – он посмотрел на часы, – По времени наш абордаж должен был завершиться.

– Недооцениваешь моих ребят, – обиделся Павел.

– Даже с твоими ребятами, – сказал Одинцов, – уже бы всё кончилось. Пора переходить на «Всадник». Ваш «Врангель» отбуксируем на «Орёл».

– Капитан, – обратился он уже ко мне, – вахту на рейдере оставим из Ваших или из моих людей?

– Господа, – ответил я, – к чему формальные вопросы? Признаться, с момента, когда я стал ганзейцем, я чувствую себя марионеткой, куклой какой-то. Вы же всё сами решили.

– Всё решил Фёдор Алексеич, – сказал Рязанцев, – Головин. Это его план, чтобы тебя спасти. А что касается «марионетки»… Ты не поверишь, Франц, но я давно чувствую себя точно так же.

– Самое странное, что я тоже, – сказал Одинцов. – С того момента, как связался с вашим адмиралом. Но хватит об этом. Если нет возражений, тогда на «Врангеле», для правдоподобности, останется моя вахта. И Ваш медик – он кивнул на фон Бёма.

– У вас был ещё какой-то вопрос, – напомнил я. – Мы решили только с пленными.

– Торпеда? – спросил Рязанцев у Одинцова, – у тебя ещё осталась хотя бы одна торпеда, Игорь?

– Осталось две. – ответил тот Рязанцеву.

– Вот и прекрасно, – довольно кивнул русский полковник. – Кстати, капитан, На «Орле» Вас ждёт сюрприз. Надеюсь, приятный.

– Не люблю сюрпризов, – проворчал я.

*«…так, как бы он произнёс «paramecium».

Парамеции, род инфузорий, здесь в значении – примитивные, одноклеточные.

*«…ElMundoToday»

"Мир сегодня"

*«La Vanguardia»

"Авангард"

*«…прекрасный casus belli»

Повод для войны.

*«…Alianco de Liberaj Mondoj»

интерлингва – «Альянс Свободных Миров».

2. Террасаконтера "Дева Марина".

…Отдельные философии рождаются из беспредельного океана возможностей (“всё”). Каждое рождение конкретной философии со всеми ее претензиями на исключительность есть нечестие по отношению к океану равновозможного. С неизбежностью наступает время наказания за нечестие рождения. Философии наказуются взаимным изничтожением друг от друга. Это изничтожение и есть философский процесс, а изничтоженное нисходит в историю философии – явленную часть беспредельного океана возможного. Орудие же этого изничтожения – рефлексия…»

Сергей Михайлович Половинкин.

"Всё". Опыт философской апологетики.

Хрестоматия "Философские сокровища Империи Сапиенс".

Раздел "Генезис современного русского сознания."

Русский рейдер «Всадник», имитируя успешный конец абордажа, швартовался к «Барону Врангелю». Сторонний наблюдатель, а в данном случае это мог быть капитан-навигатор Мариано Франциско, должен был бы с большой долей уверенности сделать вывод, что команда ганзейского рейдера мертва, или взята в плен. На что, как становилось ясно, и был расчёт Рязанцева, или адмирала Головина, или их обоих.