Большая книга скандинавских мифов: более 150 преданий и легенд

Как-то раз во время охоты они с Синфьётли обнаружили небольшую лесную хижину. В ней дрыхли два каких-то незнакомца, а над их головами висели волчьи шкуры. Не зная, что эти шкуры колдовские и что каждый, кто их наденет, на десять дней обернется волком, Сигмунд и его питомец шутки ради накинули их на себя и в тот же миг стали серыми хищниками [40]. Несколько дней они бегали вместе по лесу и чуть не одичали. Дело дошло то того, что Сигмунд прыгнул на Синфьётли с такой силой, что тот пошатнулся и упал. Обезумев, отец вцепился в горло сыну. И совсем было прокусил его, но тут опомнился: «Что я делаю?! Нам надо было послать к троллям проклятые волчьи шкуры, а не надевать их!»

Тут Сигмунд увидел, как выскочивший на поляну горностай укусил другого за горло, а затем побежал в лес, воротился с каким-то листком и приложил его к ране. И вскочил другой горностай живой и здоровый. Но вот где было взять чудесный листок? Волки ведь не юркие зверьки, шныряющие в траве и в кронах деревьев.

Тогда Сигмунд воззвал к самому Одину. И владыка Асгарда незамедлительно пришел ему на помощь. Раздалось хриплое карканье и, громко хлопая крыльями, рядом с истекающим кровью волком опустился ворон. В клюве он держал уже знакомый Сигмунду листок. Стоило птице приложить листок к ране Синфьётли, как едва не околевшийх зверь вскочил целым и невредимым на четыре лапы.

После этого Сигмунд и Синфьётли вернулись в землянку и пробыли там, пока не пришло им время выйти из волчьих шкур…

Однако Сигмунд по-прежнему тянул с местью Сиггейру. Он все еще не доверял силе Синфьётли, пока один случай не убедил его в том, что эта сила мало уступает его собственной.

Как-то отец с сыном, не удержавшись от искушения, решили вновь превратиться в волков и поохотиться. Только на этот раз, помня о прошлой схватке, условились сделать это порознь. На прощание Сигмунд сказал Синфьётли:

– Смотри, если ты встретишь врагов и их будет больше семи, ты должен будешь воем позвать меня на помощь. Если же врагов окажется только семь или меньше, то сможешь сам вступить с ними в борьбу.

И вот Синфьётли встретил одиннадцать гаутских воинов, однако он не стал звать Сигмунда, а, бросившись на них, убил одного за другим всех одиннадцать. Эта битва так изнурила юношу в обличье серого хищника, что он лег на землю и сейчас же заснул. Тут его нашел Сигмунд и по лежащим вокруг мертвым телам гаутов догадался, что Синфьётли не внял его просьбе. Непослушание молодого человека рассердило франкского витязя, но он невольно восхитился его отвагой и силой и решил, что теперь на него вполне можно положиться. Поэтому, когда истекло десять дней и они с Синфьётли снова превратились в людей, Сигмунд сказал своему воспитаннику:

– Ты доказал на деле, что можешь сражаться, как настоящий Вёльсунг. Пора нам проведать Сиггейра и воздать ему сторицей за все то зло, которое он причинил нашему роду.

Затем отец и сын взяли свои колдовские шкуры и сожгли на костре, чтобы ни у кого больше не было соблазна воспользоваться ими.

Месть Сигмунда

В замке Сиггейра и вокруг него всегда было много стражников, поэтому Сигни посоветовала брату напасть на него ночью. За несколько часов до наступления сумерек оба витязя вооружились с головы до ног и отправились в путь. Невдалеке от замка они встретили Сигни.

– Нам нужно поторопиться, – предупредила она, – ворота замка закрываются на ночь, и вы должны успеть проникнуть внутрь. Я спрячу вас в людскую, где когда-то жил мой старый слуга. Там вы дождетесь, пока в замке погасят огни, и тогда пройдете к Сиггейру.

Сигмунд молча кивнул головой. Он предпочел бы встретиться с королем Гаутланда в чистом поле, но у него не было другого выбора.

В одном месте разросшийся лес почти вплотную подходил к самой стене замка. Сюда и привела Сигни брата и сына. Взобравшись на высокое дерево, они спрыгнули во двор замка. Оттуда отец и сын без труда проникли в людскую, где спрятались за сундуками.

Тем временем Сигни, убедившись в том, что в замке все спокойно и что никто ничего не заметил, прошла в свою комнату.

Но дальше случилось то, что никак не мог предвидеть Сигмунд. Дело в том, что у Сиггейра и Сигни не так давно родилось еще два сына. За то время, пока Сигмунд и Синфьётли блуждали по лесам, они едва научились ходить и говорить. И вот эти малолетние сыновья заигрались во дворе замка. Ища откатившееся в сторону кольцо, они забежали в людскую и увидели притаившихся за сундуками грозных воинов в блестящих шлемах и брони. С криками они вернулись в палату к отцу и матери и всех перебудили. Тогда догадался Сиггейр, что его желают застать врасплох.

Сигмунд и Синфьётли не успели опомниться, как в людскую ворвалась стража. Отец с сыном яростно защищались, но в крохотной комнате они едва могли развернуться. Поэтому, потеряв с полдюжины стражников, гаутам все-таки удалось схватить их.

Изумление Сиггейра при виде Сигмунда, которого он считал давно умершим, могло сравниться лишь с его яростью, которая еще больше возросла, когда во втором пленнике он узнал Синфьётли.